1. Глава 1
— Здесь обалденно и дорого.
Пролистав несколько страниц меню, ощущаю ползущие вверх брови. Неудобно перед пригласившим меня кадром. Моё платье, заказанное в интернет-магазине, стоит гораздо дешевле, чем кусок мяса на вертеле в этом ресторане. Роскошное заведеньице.
— О! О деньгах даже не думай, — улыбается долговязый и очень худой Илья из тиндера.
На фото он смотрелся объёмнее и не выглядел так, будто планирует подрабатывать шестом для прыжков в длину в свободное от IT-разработок время. Какой у него рост, интересно? Два десять, что ли?
— Интерьер чудный, —замечаю я, улыбаясь и разглядывая его.
Когда он в переписке спросил о моём отношении к удлинённым волосам, я и представить себе не могла, что речь пойдет о локонах длиннее моих, а у меня — на секундочку — коса почти до пояса. И цвет, главное, у него такой серенький. Он похож на большую птицу.
— Ты красное или белое предпочитаешь? — подзывает «мой мачо» официанта.
Я предпочитаю домой и как можно скорее, но это я так думаю, вслух-то, конечно, другое:
— Я буду то же, что и ты. И бокал вишневого сока, пожалуйста.
В этот момент двери ресторана разъезжаются, и картинка на секундочку притормаживает, как видео в браузере с давно не обновлёнными «дровами».
В зал заходит роскошная пара: люксовая блондинка в белом и черноволосый плечистый кент в тёмном. Напрочь забыв про своего волосатенького марабу, я пускаю слюни на стальное, крепкое телосложение. Ох уж этот горячий треугольник — широкие плечи и узкий таз. Талия у мужика мечты пропорциональна бедрам, то есть, находится с ними на одной линии.
Моя рука непроизвольно тянется к кармашку сумки из кожзама, там покоится мой мобильный известного китайского производителя. Тихонечко сфоткать для подружек, пока дофин не ушел в своё делюксовое царство. И, скинув фоточку в наш общий чат, потом со вздохом обмусолить под капучинко с пироженкой.
Слюна почти стекает на стол. Мужик явно не склонен к полноте, и мышечный рельеф хорошо виден даже в расслабленном состоянии и через стильный костюм от какого-нибудь популярного итальянца.
Мужественное лицо очерчено модной нынче короткой бородой из барбершопа и темными как смоль волосами с естественным блеском. Завершает барельеф трусикосрывательная улыбка, так сильно меня смутившая, что я начинаю непроизвольно шкрябать вилкой по скатерти.
— Ты сильно голодная? Может, ещё и десерт закажем?
Аист смотрит на меня в недоумении. А тёмный взгляд жгуче чёрных глаз, блуждая по залу, случайно ловит мою физиономию в фокус, и я таю как пломбир под июльским солнцем.
Впрочем, длится наш внеземной контакт не больше секунды, отчего я ерзаю на стуле, суечусь, выпрямляю спину и зачем-то притягиваю свою тушку впритык к столу вместе со стулом. Моё длинное платье стелется по полу.
Парочка садится позади нас, и я изо всех сил стараюсь не прислушиваться к глубокому грудному голосу, аля лирический баритон Дмитрий Хворостовский в лучшие годы.
Понимаю, что перегнула с посадкой и дышать мне теперь нечем, пытаюсь отодвинуться. Но стало как-то слишком мало места и неожиданно четко слышится постыдный треск платья.
— Ой! — Поворачиваюсь и дёргаю, но на ткани стоит ножка чужого стула. — Извините, вы не могли бы приподняться и убрать стул? — Окликаю блондинку.
— Не мешайте нам ужинать, мы же вам не мешаем, — пафосно и с презрением отвечает деваха, не удосужившись повернуться.
Мужчина подносит к уху телефон, начиная деловой разговор, а спесивый тон девицы рождает во мне раздражение.
— Вы рвëте мне платье!
— Вашему платью уже ничего не поможет, — рокочет белобрысая кукла.
Вообще-то у меня вздорный характер, признаю. Иногда я бываю несносной, тоже соглашусь. Но кто дал право этой электрометелке с виброотсосом оскорблять мой наряд? Да, мой длинноногий лохматый клювач не такой классный, как её Роберт Дауни-младший в роли красавца-миллиардера и железного человека в одном лице, но я ведь не претендую. И не надо задаваться по этому поводу.
Закипаю, прям чувствую, как внутри рождаются пузырьки-бурбалки.
— Ну а ваша дизайнерская тряпка оставляет желать лучшего. — Скрещиваю руки на груди, разворачиваясь вполоборота. — Вся сморщилась и сидит криво.
— Что?! — Вскакивает блондинка, стягивая пухлые губы в ровненькую букву «о» и наконец-то выпускает мой подол из мебельного плена.
Я тяну на себя свою двадцатидолларовую тряпочку, а блондинка нависает надо мной, как огромная гора снега над бабушкиной калиткой. Ещё чуть-чуть и обвалится на меня своими ламинированно-гиалурованными красотами.
— Вы вся кривая, и ничего! — ехидно и так же скрещивая руки. — Ваш удод же как-то терпит. Даже имеет по праздникам и с выключенным светом.
Ну вот это она зря! Теперь и я встаю со стула. И хотя она приблизительно на полметра выше, я её не боюсь и настроена крайне решительно. Мои глаза наливаются кровью, здравый смысл покидает голову, и остается только одно — действовать.
Схватив со стола бокал с вишнëвым соком, я, не задумываясь, опрокидываю его ей на грудь. Вот теперь посмотрим, у кого платье выглядит ужаснее.
— Никто не смеет оскорблять моего заболевшего анорексией солиста рок-группы. При желании его можно подстричь и откормить, побрить в нужных местах, и будет лапочка! — выпаливаю я и только потом думаю.
