В этой тьме,
И личной
И мелкой,
Перепетой не раз
И не пять,
Я кружил поэтической белкой.
В. Маяковский.
2000 лет до нашей эры.
Явь блистательна, ярка, чудна и завораживающая в своей ужасающей правильности красоты. Бестелесные, блеклые духи слоняются по полям, пьют, гуляют и веселятся. Люди, много людей, так много что у Кощея кругом голова идет.
Ярило, солнцеликий, громкий, звонкий как журчанье ручья весенней капели, гуляют среди них, смеется заразительно и пьет. Кощей не понимал, не осознавал зачем он это делает. Для него они сгусток жизни, смешанный с костями, мясом и кровью. Странные, далекие и непонятные.
Он не понимает почему Ярило пригласил его, краем сознания думает про княжескую вежливость. Все-таки новенький, едва сошедший на землю бог, нужно поприветствовать. Чернобогу кажется все равно, сын тут или с ним, лишь бы главное был. Странный он, поросший пылью веков и забытыми колядками о страшном боге, что правил в древности.
– Гой еси, брат.
Он возникает внезапно, хлопает по спине дружески, изображает вековую дружбу, которой не было. Для Кощей в новинку, для Кощея вся жизнь как причудливая роспись на избах, новая и блистательна как перо жар-птицы.
– Гой еси, брат. Чего не пьешь с остальными?
Он глядит украдкой на блеклые, но искрящиеся светом души, что пьют сладкую медовуху, заедают спелыми ягодами и свежим хлебом из самой печи сделанный Сварогом. Неужели смерть павших воинов, обещанная, желанная выглядит так? Почему-то данность, обыденность плохо укладывается, плохо сортируется в его голове.
Законы древние, законы ветхие, хрупкие что крепким монолитом засели в голове из-за многочисленных часов, когда отец вдалбливал в него. Это он мог понять, но что-то простое, обыденное для него было далеко подобно звездному небу и луне. Мать Сыра Земля говорила, что он всему научится, нужно только время и желание.
Возможно она права, но Кощей пока не понимал, как именно поможет. Разве время не песок, что сыпаться быстротечно, подтверждая, что ничего не вечно? Время голодный волк, сжирающий жизни огоньки людей, оставляя прах и пустоту после себя.
Он так же не понимал мать, как и отца.
– Выпить чарку с новым сыном нашей земли, дело важное, нужное.
Ярило усаживает его за большой стол, рядом на соседнее лавочку. Стайки душ стекаются к столу, переговариваются громко, о чем Кощей не понимает.
– Скатерть, скатерть самобранка дай нам еды, милая. Дай нам все самое лучшее, дорогая, – Ярило постучала рукой по столу, улыбаясь расписной разными петушками, гребешками и крендельками. – Угости наших дорогих гостей.
На столе появляется разные, вкусно пахнущие разносолы; печеная рыба, мясо ягненка, самовар с чаем, каши с фруктами, овощами и ещё многое, многое другое чего Кощей никогда не видел. Довольствоваться участью наследника Нави, значило смирение и вековое спокойствие, так всегда говорил Чернобог, редко выпуская сына в мир.
– Кушай, княжич Нави, кушай, – Ярило улыбается ярко, солнцем греет всех присутствующих. Кощей почти слышит, как журчит весенняя капель в лесах, как скачет олень рогатый по живой земле, как птицы поют о приходе весне.
Потихоньку подобно юному младенцу, открывает он мир иной, новой, но такой интересный. Люди, люди, как много в этих существах энергии, как много жажды жизни. Как казалось в такой короткой вспышке под названием жизнь, они умудрялись радоваться всему. Поразительные создания.
Дни тянутся, превращаясь в недели, недели в месяцы, а месяцы в года, тягучей патокой меда капают с ложки в чай.
Он пьёт, пьёт так много что насытиться не может, медовуха и виноград текут рекой, окрашивая весь мир в причудливые узоры на воде. Свобода, наконец-то свобода, такая желанная и нужная. Свобода от оков душных, железных как зубы зверя, смыкающиеся на свежей плоти.
Глубоко в душе трудно признаться, но он ненавидит давящую ответственность, возложенную Чернобогом на него. Он не выбирал жизнь, он не выбирал быть рожденным сыном от него и Матери Сыра Земля.
Будь Ярило рядом, посмеялся, сказав что молодым не так ведома жизнь как старикам, прожившим в мире дольше. Проще говоря думал Кощей юношеское чудачество, присущий всем молодым, едва оперившимся существам. Наверное, в каком-то смысле это правда, Кощей не стал тогда спорить, признал.
Матушка Земля обмолвилась однажды о замолвленном слове за него перед Чернобогом. Отпусти сына, отпусти радость нашу, пускай постигает мир простой, людской, смертный. Как он станет повелителем Нави после тебя если знает смерть, но не жизнь?
Он не сказал тогда, но благодарен был матери. Порой ему казалось, что отец слушал только её и никакого больше.
– Не думал, что Род приведет сюда тебя, брат. Но все равно рад видеть тебя.
Кощей улыбается почти не лицемерно Святовиту, чокается бокалом с вином, выплескивая бурую жидкость за края. Аркона не самый любимый его город, но развлечения скрасить досуг тут можно найти много. Остров на краю мира с богато живущими людьми у которых ладится торговля заморская, прибрежная. Молочные реки, кисельные берега и расписные голубые башни, крыши изб.
