– Я уже не знаю, что делать с этим болваном! А как мне его называть? Прекрасный принц он только для девок, которые пускают по нему слюни! Да не могу я говорить спокойнее, не могу!
Мужчина у дверей в отель надрывался так, что я невольно поморщилась. Аж покраснел, бедный. При этом выглядел довольно пафосно: в строгих темных брюках и светло-голубой рубашке. Но, видно, проблемы серьезные, раз не мог совладать с собой.
– Я его когда-нибудь прикончу, если он не угомонится… Да что тут придумаешь, что?
Я проскочила мимо, чтобы случайно не попасть под волну его гнева. Еще только утро, а у людей уже весь день насмарку. Интересно, не наш ли гость? Судя по тому, что стоит у курилки недалеко от центрального входа – вероятность весьма велика.
Я проскочила в отель через служебный вход, бросила взгляд на часы и, убедившись, что не опаздываю, неспешно переоделась в форму: белая рубашка, темно-синяя юбка-карандаш чуть выше колена, такого же цвета жилет и бутоньерка в оттенок логотипа отеля.
Администратором здесь я трудилась второй год. Иногда получала удовольствие от своей работы, иногда скучала и чувствовала, как деградирую, поскольку кроме хороших манер и внимательности к клиентам и документам ничего во мне не развивалось. Дежуришь сутки, потом два выходных. В смене два администратора, ночью можно по очереди поспать или в течение дня ненадолго отлучиться. Свободного времени достаточно, и я в такие моменты читала книги или занималась самообразованием: учила английский по приложению, выполняла задания. Пустой треп с коллегой меня не воодушевлял, поэтому, возможно, меня считали немного «в себе», что, впрочем, не доставляло особого беспокойства.
Отель, в котором я «пришвартовалась» на прохождение трудового подвига, был самым лучшим и самым крупным в нашей провинции. Люксовые номера вызывали восторг и открыто провозглашали всем своим видом, как много денег было в них вложено. Два этажа номеров для гостей, фитнес-зал, бассейн, спа, ресторан с живой музыкой, детская комната, бар… В общем, было чем гордиться. В этом же здании, у того же владельца был свой концертный зал, благодаря чему удалось увидеть некоторых звезд, которые, разумеется, здесь же оставались и на ночлег. Часто приезжали правительственные делегации, поэтому с персоналом постоянно проводили обучение, требовали знания английского языка, безукоризненный внешний вид и соответствующие статусу заведения манеры.
Волосы я собрала в пучок – так положено по дресс-коду – и, окинув себя контрольным взглядом в зеркале, двинулась к выходу. Обменялась со сменщицей информацией по гостям: кто что просил, какие ожидаются поставки, что ремонт в двух номерах завершен – и приступила к работе. Моя коллега Анжела опаздывала. С ней это часто бывало, и я отпустила ее вздыхающую сменщицу, заверив, что справлюсь сама.
В холле сидел лишь один человек – парень в кислотно-зеленом худи, – и неотрывно что-то нажимал в своем телефоне: то ли переписывался с кем-то, то ли играл. Я перевела взгляд на свой монитор. Проверила лист уборки номеров, уточнила информацию по поставке воды.
– Здравствуйте, девушка, – на стойку всем телом оперся тот самый мужчина, что десять минут назад ругался с кем-то по телефону.
Я тут же выдала дежурную улыбку: после первых месяцев работы здесь мне уже не приходилось напоминать себе об этом, всё срабатывало автоматически.
– Добрый день! Чем могу помочь?
– У нас тут бронь, – он кивнул на парня в худи, который по-прежнему не обращал на нас внимания. – Правда, мы на пару часов раньше прибыли. Разместите?
– Давайте посмотрим. На чью фамилию номера?
– Мою. Рогозин.
– Одну минуту. Один сюит президентский, один люкс, четыре двухместных, – перечислила я с некоторым удивлением.
– Да, это для наших музыкантов, – пояснил он.
Ага, теперь ясно: какие-то звезды с концертом. Это тот парень, что ли, звезда? Мельком бросила на него взгляд, но рассмотреть не успела. Много их, современных исполнителей, выползло из тьмы на свет – не успеваешь и запоминать. А бывает, песню знаешь, напеваешь, а кто ее исполняет и как этот человек выглядит даже не представляешь. Возможно, как раз этот случай.
Хм, а на кого же орал тогда по телефону господин Рогозин? «Не знаю, что делать с этим болваном…» – про этого кислотного что ли?
– Ваш паспорт, пожалуйста, – продолжала выдавать заученные фразы, пока мозг работал сразу в двух направлениях.
– Пожалуйста, – со мной он совсем не был груб, хотя определенная натянутая струна внутри него ощущалась. – Только, прошу вас, никто не должен знать, где мы остановились и, уж тем более, попасть внутрь номера.
– Поверьте, мы дорожим своей репутацией и спокойствием наших клиентов. Этого не случится.
Он кивнул, удовлетворенный моим ответом.
– Скажите, а охрана у вас предусмотрена?
Я вновь оторвалась от заполнения документов и подняла глаза на посетителя.
– Конечно, на входе, – указала рукой. Мог бы заметить, пока шел сюда.
– Я имею в виду возле номера.
– Возле номера не предусмотрено.
Да и надобности такой никогда не было.
