Меня ослепило. Смутно помню какие-то болевые ощущения, цветные мигания приборов, и светлые волны, которые уносили меня куда-то.
Глупейшая ситуация! Смеялся над слухами об НЛО, неужели это то самое?
Помню только оранжевый горизонт утренней зари над голубым полем, неправдоподобно огромное светило, и странное чувство, что увидел дивный первозданный мир фантастически удаленной планеты.
Очнулся на овальном столе, покрытом мягкой тканью, одетый в какой-то светлый хитон. Голова кружилась, в груди саднил ком, больно ограничивающий дыхание. Явно покалечен. Может быть, убит? Или потерял самое дорогое, и невозможно жить. И все это сон?
Никого не было. Я был накрыт невидимой сферой (ощущал легкую тесноту). Тело неподвижно, словно чем-то привязано, одни руки свободны. Увидел порезы и ссадины на руках. Ободранный какой-то. Белые стены – лаборатории НИИ? – то непрозрачно темнели, и на ощупь были шершавые и теплые, словно кора березы, то медленно исчезали, и рука проваливалась в пустоту. Спокойно, как в больнице, немного разреженный воздух приятный, наверно, не может навредить.
И вдруг откуда-то появились двое в светящихся комбинезонах, с большими головами в шлемах и рожками антенн.
Слегка раздваиваясь, они разговаривали, вернее, пели на неизвестном языке. Как если бы можно было разговаривать знаками музыкальных нот. Странно, что-то понимал, ибо понимание передавалось каким-то иным путем, минуя преграды языка. Может быть, внушение?
Как я слышал, открывшейся нишей сознания, разговор был примерно такой:
– Поразительно! – разглядывал меня один.
– Как он похож, и не похож на нас! – пел второй. – Наверно, все разумное похоже!
В их восклицаниях изумление, как было бы у меня, если бы воочию увидел живого неандертальца. И в то же время снисходительность, из высокомерия высшей расы. Они словно не замечали, что со мной кто-то сделал.
Первый усмехался.
– Образец существа из примитивно обустроенной планеты.
Зачем они захватили меня? Чего хотят? Подопытным кроликом я прожил и на Земле. Неужели это конец? Я ощущал свое напряженное тело, как оно будет расчленяться, что-то вытянут из мозга, и постепенно затихнет нервная дрожь. Как Гарри Поттер, боялся быть растерзанным чудовищами.
Второй, показавшийся мне внимательным, обратился ко мне… на моем русском языке.
– Не бойся, посмотрим, что ты нам несешь.
Первый, любопытный, изучающе посмотрел на меня.
– Надо принять меры от заражения планеты.
Я забился. Они повернулись ко мне с удивлением: существо что-то понимает.
Внимательный пытался успокоить.
– Мы не хотим, чтобы ты принес нам вирусы.
Я осмотрелся. Медицинских инструментов не было.
– Боитесь заразы из космоса? Думаете, весь набит вирусами?
– Мы не мистики. Никаких предубеждений к космосу. Только конкретное знание.
Я не помнил свое прошлое, обнажилось только мое земное упорство.
– Или принимаете за террориста, задумавшего разрушить вашу планету? Я вам не поддамся.
Они заулыбались.
– До тебя тут, на столе, перебывали многие из других планет, – сказал любопытный. – Никто не годился – не было в них света.
– Какого света? И куда вы их?
– В отходы.
Первый был бесстрастен. Издевается?
От них не исходила угроза, и оттого было еще страшнее. Я приготовился ко всему, решив бороться до конца.
Они молча изучали какие-то изображения, висящие в пространстве передо мной, словно вынутые из телевизора.
– Как зовут вашу планету?
Они переглянулись.
– Скажем, Ио.
«Не та ли, что спутник Юпитера?» – вдруг выплыло из сознания.
– Нет, не Юпитера. Из центра вселенной, откуда разбегаются все галктики.
Угадали мои мысли!
– А как зовут вас?
Наконец, они сняли шлемы, наверно, убедились в отсутствии вирусов. И уставились, мне показалось, огромными синими, как озеро Тартар, слегка раскосыми глазами даунов. Совсем не зеленые уродцы с развесистыми ушами и глазами лемуров, как описывают инопланетян, – извращенное представление непонятного. Только сзади, около ушей торчали крошечные антенны, не портящие впечатления. Они казались печальными.
Внимательный, худой, со страдальческим взглядом, кивнул на любопытного.
– Ты можешь называть его… Муса.
Неподвижное круглое лицо Мусы, смуглое, со сросшимися бровями, не выражало ничего.
– Ну, а его… Иса, – показал он взглядом на внимательного.
Вошла безволосая девушка с удлиненным голым затылком, как у Нефертити. Меня ударило, как током: богиня с огромными печальными глазами, как у напарников, но зелеными, и слегка вывернутыми, опасно раскрытыми пельменями губ. Она напоминала кукольно совершенную девушку из одного мультфильма, привидевшуюся его создателю словно в самом счастливом сне. Или воплощение идеальных дам, воспетых женатыми Данте и Петраркой. В то же время в ней было что-то недоступное, исключающее мужские заигрывания.
