Спецназ Берии. Первый бой

Спецназ Берии. Первый бой
О книге

На основе реальных событий.

С первых дней Великой Отечественной войны восемнадцатилетний Женька Ануфриев рвется на фронт. После строгого отбора он попадает служить в только что созданную Особую группу войск НКВД, где новобранцев готовят к диверсионно-разведывательной работе в тылу врага. В критические для страны дни отряд ведет бои на самых опасных рубежах – под Клином и Дмитровом, готовит оборонительные позиции в самой Москве… Постепенно необстрелянные «зеленые» мальчишки – Ануфриев и его товарищи – становятся опытными бойцами. Удача сопутствует отряду, пока в январе 1942 года бойцы не оказываются перед укрепленным немцами железнодорожным узлом Сухиничи…

Стратегические планы, удачи и просчеты командования, коварство врага, подвиги солдат и командиров – война, как она есть на самом деле. Подлинность событий нашей недавней истории.

Книга издана в 2022 году.

Читать Спецназ Берии. Первый бой онлайн беплатно


Шрифт
Интервал

© Алексеев И.В., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

В коллаже на обложке использована фотография: © Kozlik / Shutterstock.com

* * *

Наша главная ошибка этого года заключалась в том, что мы наступали на Сухиничи. Не Сталинград и Кавказ, не «генеральное наступление» против Советского Союза в целом, а Сухиничи!

Адольф Гитлер. 12 декабря 1942 г.

Каждый помнит по-своему, иначе, и Сухиничи, и Думиничи, и лесную тропу на Людиново – обожжённое, нелюдимое…

Семён Гудзенко. 1942 г.

Пролог

В квартире 97-летнего ветерана раздался телефонный звонок. Сиделка подала трубку:

– Вас, Евгений Александрович.

Ему звонили нечасто. В основном перед 9 Мая и в сам праздник. В эти дни вспоминали сразу все: телеканалы, газеты, школы, активисты. Впрочем, был ещё один день – 7 Ноября. Накануне он традиционно получал приглашение от правительства Москвы на реконструкцию парада, в котором участвовал в далёком 1941 году. И неизменно откликался на это приглашение, каждый раз переживая своё прошлое.

Правда, в последний раз его сильно подморозили. Посадили на пластиковый стул и оставили одного. Ветер был пронизывающий. Он сидел и дрожал. Вспомнили, когда появился мэр. Помогли привстать, поздороваться. Затем репортёры, как всегда… Не слушают… Прерывают на полуслове… Всё быстрей, быстрей… Никто из них и не поинтересовался, как он себя чувствует. А его буквально колотило от холода. И несколько дней потом он провёл в постели с температурой и кашлем.

Да, вспоминали нечасто. Всё свободное время он в основном проводил в компании сиделок, которые работали посменно и в вечерние часы покидали его квартиру. Далее для него начиналась мука. Он оставался один в пустом, безлюдном пространстве. От этого одиночества хотелось выть.

Всю жизнь занимавшийся интеллектуальным трудом, профессор, доктор философских наук, он не выносил умственного бездействия. Его мозг требовал постоянной подпитки. И хотя немного спасали книги и свежие газеты, ему надо было не только брать, но и отдавать. Не хватало живого общения с заинтересованным собеседником. Хотелось рассказывать и рассказывать о пережитом. Пока жив, поскольку в его возрасте каждый прожитый день был подвигом.

Неужели никому не интересна правда о войне? То, что он видел собственными глазами? Сколько лжи и грязи заполонило экраны телевизора. Сколько сомнительных книг и публикаций выпущено о том времени. Сколько непотребностей вылезло наружу. Одну из таких статей не так давно он прочитал в своей любимой «Литературке». «Правда солдата Никулина» – так, кажется, она называлась. Он читал и задыхался от возмущения. Ну разве можно печатать такое!

Вот он действительно никогда не врал. Говорил только правду. Всегда. Всю жизнь. В глаза. Любому. Таков характер. Такая закалка. Военная. «Жить не по лжи» – хороший девиз, жаль, принадлежит одному из самых подлых людей современности. Если бы конкретно его, Евгения Ануфриева, спросили, какое напутствие он хотел бы адресовать потомкам, он бы ответил: «Живите честно!» Это было его кредо. Прислушается ли кто-нибудь к нему сегодня? Вряд ли. Времена другие…

– Евгений Александрович, вы слышите? Вас спрашивают, – повторила Галина.

Ах, да! Он взял трубку.

– Алло.

– Здравствуйте, Евгений Александрович.

Хотя Ануфриев и пользовался слуховым аппаратом, но сумел различить приятный мужской голос.

– Здравствуйте, – ответил он.

– Моя фамилия Аверкин. Не могли бы мы с вами встретиться? Я хочу подробнее узнать о своём дяде. Я знаю, вы воевали вместе с ним…

«Вставай, страна огромная»

– Какая ночь! Это просто сказка!

Тоня подпрыгивала от радости, цепко ухватившись за его руку. Подол её платьица развевался от этих движений, оголяя коленки. Белые туфельки гармонировали с тканью в мелкий горошек, а каштановые локоны делали и без того миленькое личико настолько очаровательным, что он постоянно пытался найти предлог приблизиться к ней на расстояние дыхания, а может, и ближе.

Сегодня уже третья ночь, которую они, гуляя по Москве, проводят вместе. Третья после успешной сдачи экзаменов и получения аттестата о среднем образовании. Очередная тёплая июньская ночь. И ему кажется, что сегодня он непременно должен её поцеловать.

– Даже не верится, что всё позади! Все эти экзамены, переживания, зубрёжки… – Тоня кружила и кружила не переставая. – Ты хоть понимаешь, что мы вступаем во взрослую жизнь? Настоящую взрослую жизнь! Где все решения предстоит принимать самим!

– Эка невидаль! Получается, я чуть ли не с семи лет живу взрослой жизнью. – Он улыбнулся, чтобы его слова не выглядели бахвальством.

– А и правда, Жень, расскажи о своей семье. Я только слышала, что ты с малых лет без родителей. Каково оно? Трудно небось?

«Какая она наивная, эта Тонька, – подумал он, – наивная и непосредственная». Может, этим она и подкупила его. А ещё лёгким характером и неугасимым оптимизмом.

– Пойдём-ка присядем, – предложила она, видя, как ухажёр от такого предложения слегка сконфузился. – Давай рассказывай! Мне правда интересно.

Это прозвучало так доверительно, что он невольно сдался.

– Маму я вообще не помню. Два года мне было, когда её не стало. Знаю, что трудолюбивая была очень. Да у нас вся семья трудолюбивая. Мы же родом из-подо Ржева, тверские. Дед с бабкой ещё в крепостных ходили, но потом выкупили у помещика землю и такую ферму отгрохали, ты бы видела! Хутор практически! И всё своим трудом. Пять коров, три лошади, овцы, пасека своя. Двухэтажный дом.



Вам будет интересно