СПОР
Может казаться естественным начинать повествование сообщением о географических ориентирах. Хотя бы кратко. Однако, слова «случилась та история в…» настроят читателя на неверный лад. Ибо в истории, которая стала известна, «случившихся событий» в разы меньше, чем места для пуговиц на растянутой футболке блогера. Сравнение существует благодаря людям практического склада, поскольку, по их мнению, сходство пуговиц и событий в том, что и те, и другие измеряются в штуках.
Идёт вторая неделя блогерского кризиса. Но именно сейчас он занимается тем, что заглядывает на кухонные полки, затем в холодильник. С силой хлопает дверцей холодильника, когда обнаруживает, что запасы еды и пива закончились. От безысходности блогер продляет взгляд за окно. Взгляд утомлён кризисом и озлоблен отсутствием пива. Тем не менее он покорно продляется метров на пятьдесят в указанном направлении и добирается до фигуры малообщительного соседа. Сосед лопатой разгребает снег у ворот своего дома. Глухая к увещеваниям блогерская муза встрепенулась, выпорхнула из тепла, из-за шиворота хозяйской футболки, метнулась до соседской лопаты, вернулась обратно, отряхнулась от налипшего снега и донесла обо всех потаённых чаяниях и горестях снегоуборщика. Блогеру остаётся всего ничего, а именно: анонсировать для подписчиков лайфхак про самый прогрессивный способ уборки снега у ворот. Затем записать те самые соседские чаяния, а также свои проникновенные комментарии к ним и опубликовать их.
Оставим блогера наедине с нахлынувшей радостью. И вместо того, чтобы следовать его траектории, осмотрим просторы страны, где есть немалое количество городов, отличившихся наличием кремля и речки при нём. Очень заманчиво выделить один из тех городов. Хотя бы столицу нашу, Москву. Но нет к тому никакого резона, поскольку цена свежевыжатого грейпфрутового сока, который неспеша пили из высоких бокалов две молодые женщины – цена, которая в столице непременно выше – для них обеих не имела значения. Да и сидели они на удобном неглубоком диванчике в кафе фитнес-клуба, из окон которого можно видеть несколько высоток, что с одинаковой бестолковостью могут расположиться как на берегах Москвы-реки, так и поближе к южной степи. Не следует отвлекаться на раздумья о климатических зонах, наиболее подходящих для бестолковости.
При попытке датировать наблюдаемое явление – сидение на диванчике двух любительниц свежего сока – может подуматься, что облепивший блогерскую музу снег отсылает к зиме. Однако и сейчас, и в любую пору года глазам, отправленным с невысокого диванчика вдаль, оставались доступны лишь две большие фотографии на противоположной стене: прихваченные соревновательной страстью атлетичные красотки в полный рост, в спортивных бикини с воланами.
В настоящее время в дополнении к двум вышеупомянутым одушевлённым особам в помещении имеется ещё одна, весьма юная. Бариста за барной стойкой. Беглый осмотр выявляет доминирование милой улыбки, усиленной ямочками на щеках. Гендерно-нейтральная униформа, такая же стрижка, не выщипанные брови и румянец ненадолго затрудняют выбор родовых окончаний в описании. Прозвучавший вскоре голос сей фигуры всё-таки позволяет сообщить, что имя Женя, пропечатанное на бейдже прямо под милой улыбкой, принадлежит девушке. Эта милая сторонница неопределённости называла (конечно, не вслух) двух дам на диванчике Тотошей и Кокошей. Предположительно, это имена двух братишек, деток семейно-ориентированного и пассионарного крокодила из сказок Корнея Чуковского. Однако известно, что родственницами эти две дамы не были. Когда-то они действительно учились вместе в одном классе. Но и тогда отличались ростом и оценками в школьных дневниках; одну из них бабушка водила через дорогу в художественную школу, где её работы побеждали на конкурсах, тогда как другая в сопровождении дедушки ехала на трамвае в спортивную школу по плаванию, где подавала большие надежды, замеряемые секундами. В ту пору их волосы ещё не были знакомы с краской, а потому одну причисляли к блондинкам, а другую – к брюнеткам. И так далее. Нынче же надо признать небезосновательность Жениной ассоциации, вдохновлённой сказками дедушки Корнея. Возрастом дамы были лет так около тридцати или слегка за тридцать. Обе примерно обеспечены, обе регулярно посещают фитнес-клуб по понедельникам и обе считают, что «завести детей ещё успеется». Они одинаково называли себя знатоками кухни и не пропускали ни одного вновь открываемого в городе ресторана. Также, обе дамы регулярно посещали все «резонансные» городские выставки, были в курсе новых театральных премьер. И всё же, звали их по-разному. В разговоре между собой одна откликалась на имя Танюша, а другая – на имя Катюша. И одна, и другая были высокого мнения о своём уме. И основанием сему служили не «какие-то там психологические тесты», а то, – вслух это подчёркивали – что не соревнуются друг с дружкой ни трудом своих косметологов, ни нарядами, ни чем-либо ещё. Одинаковое наличие у них критики к своему собственному превосходству над соплеменницами переводилось в дополнительные баллы и также засчитывалось при оценке своего ума.
