Манаукский уровень, жилблок ши Понтера
- М-да, - протянул Шандар, не зная, как реагировать на выходку невесты. Всегда строгая и собранная, неожиданно девушка предстала перед ним в другом виде, показала свою тёмную сторону. Пить ей однозначно нельзя. Недосказанный посыл невесты неприятно резанул по гордости манаукца. Он ведь так старался, чтобы она ни в чём не нуждалась. Насчёт доверия, тут вопрос времени и привычки. Доверие нужно заслужить. И мужчине хотелось бы узнать, с чего его невеста решила, будто он ей не доверяет, он просто страхуется на всякий случай. Он ведь не простой обыватель, и его семья всегда будет под круглосуточным наблюдением не только охраны, но общественности. С пьянством невесты точно нужно завязывать.
Взглянув на друга, который еле сдерживался, чтобы не заржать в голос, Шандар убрал коммуникатор в карман брюк. Вилорг Фероп, друг детства, всю свою жизнь посвятил армии, поэтому его волосы никогда не знали иной прически, кроме «полубокса», а пиджаки деловых костюмов всегда скрывали спрятанное оружие. Лишь сейчас рядом с другом он расслабленно сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и кашлял в кулак, хитро щурясь от смеха.
- Это нервное, - зачем-то стал оправдывать свою невесту перед другом Понтер.
- Я понял, - не скрывая веселья, отозвался Вилорг. – Вы все перенервничали, я заметил.
Понтер устало покачал головой и взялся за остывший кофе.
- Что насчёт жучков? – решил вернуться к теме прерванного разговора Шандар.
Он так удивился, когда Роза позвонила, ещё и так поздно. Обычно он звонил ей первым. Да и девушка сказалась уставшей, а сама напилась.
- Мне нужен доступ в их жилблок, - настроился на деловой тон Вилорг. - Только не вижу смысла, ты же их всё равно заберёшь через два дня со станции.
Мужчины уже час пили кофе и разговаривали о трёх сёстрах. Словно почувствовав это, старшая позвонила в самый жаркий момент обсуждения, когда они решали, стоит ли устанавливать видеокамеры, или же это будет излишне. Вилоргу даже удалось отговорить Шандара, но девушка опрометчиво решила напиться. У каждой расы свои пороки, ущербные были слабы к алкоголю.
- Они у тебя с собой? – невозмутимо спросил Шандар друга.
Тот чуть кофе не поперхнулся, но, отставив чашку, кивнул.
- Конечно, но только парочка.
- А много и не надо, - вставая, заявил Понтер и позвал: – Пойдём, навестим пьянчужек, заодно установишь камеры.
Мужчины встали, взяв пиджаки. Фероп, поглядывая на друга, мог поклясться, что тот ревнует, только непонятно к кому. Вроде девчонки одни, как доложили ребята Вилорга. Никто к ним не заходил и уж тем более не входил в их отсутствие. Да и собранное досье на сестёр говорило о том, что у девушек нет личной жизни. Парней они не водили к себе домой и сами на ночь нигде не оставались. Хотя насчёт средней, конечно, были некоторые невыясненные моменты, но общая картина характеризовала девушек как серьёзных и приличных. Ведь Роза могла давно стать женой хозяина салона красоты, но отказала ему. Шандар всё же настоял, чтобы Роза уволилась в кратчайшие сроки. Вилорг его не понимал. Никогда Понтер не был таким странным и дёрганым. Спросить прямо, вызвав на откровенность, не давала субординация. Они с другом были на слишком разных социальных уровнях. Шандар государственный деятель, а Вилорг подчинялся приказам, посвятив свою жизнь служению отчизне. Поэтому и шёл он за своим другом, молча переживая за него. Фаворитки у Шандара никогда не было, может, поэтому он так реагировал на землянку, продавшую ему своё тело. Вилоргу по долгу службы была известна история знакомства друга и его невесты. Он не осуждал Розу и уж тем более Понтера – это их жизнь и их выбор. Задача Вилорга защищать Шандара и других граждан Манаука, и он этим занимался.
Маргарита
С уходом Розы мир вдруг стал немым. Зелень стен кружилась перед глазами. Словно все звуки выключились, даже гул станции стал еле слышим. Я сидела за столом и удивлялась, как же просто можно всё изменить. Одно брошенное слово и прошлое осталось за спиной, стёрлось, оставив в душе серую тень печали. Столько лет потрачено на что? Чем, собственно, я занималась всё это время? За чем гналась, разбивая руки и колени при каждом падении? Стиснув зубы, вставала и продолжала этот бег по замкнутому кругу. Вкус алкоголя уже не чувствовался, словно я перестала что-либо воспринимать и осязать. Бросить всё, начать жить заново с чистого листа, с чистым именем на чужой планете. Прыгнуть в неизвестность, пригубив для храбрости виски.
Сколько я так просидела, разглядывая дно пустой стопки, где остатки янтаря искрились, кружились перед глазами. В ушах словно вата набита и лишь стук собственного сердца, гул крови, бегущей по венам, напоминал о том, что я ещё жива. Всё ещё жива. Тяжкий груз прошлых поступков и грехов давил на душу или сердце. Мой персональный якорь, который держал меня у самого дна, а я вращалась, пытаясь выбраться. Смогу ли я изменить себя? Вдруг громкий звук дверного звонка заставил вырваться из муторного состояния и оглядеться.
Звонок повторился, Роза не вышла, и мне пришлось вставать и, шатаясь, идти в тёмную прихожую. Экран домофона явил мне лицо зятька, оно заполнило весь световой квадрат, ослепляя меня. Надо же, Роза его послала, и он пришёл. Сам выбрал направление?
