Я ведь не со зла всё это. Они ошиблись. Во мне в принципе нет никакого зла, нет ничего, что можно описать человеческими словами. Разве можно обвинять ветер, что он ломает деревья, разве вы считаете злом волну, утопившую корабль? Стихия действует по своим законам, она неуемна, не слушает ни чьих советов и никому лично зла не желает. Я просто есть и ничего более. А они – «злая», «плохая». Я – никакая. Существую без цели и эмоций, размножаю сама себя руками людей. Стихийный нейтралитет.
Думаете, корове приятно, что ее убивают ради котлеты, думаете ей не страшно? Вы же не спрашиваете разрешения, а берёте своё. Вы её не презираете, не желаете зла, вам просто надо мясо. Корова – сырье и ничего более. Вы вообще не испытываете никаких эмоций к котлете. Хотя, нет, всё-таки испытываете: предвкушение наслаждения, что в миллион раз хуже моего абсолютного нейтралитета. Вы, в отличие от меня, смакуете свою победу над ней, явно радуетесь её кончине. А где здесь в вашей голове зарезанная корова, чувство вины или ненависти к ней лично? А нигде. Есть только эта вожделенная котлета как результат вашей безобразной жизнедеятельности, но почему-то ЭТО для вас допустимо. В контексте убитой коровы вы – не злые, а нейтральные. Вам всё равно. Вам даже больше, чем всё равно. Почему вы допускаете, что корова может быть сырьём, а вы нет?
А бактерии, что селятся в организме – они ведь тоже живые. Так вы же, негодяи, моете руки мылом, пьёте лекарства, чтоб их, несчастных, поубивать. Не извиняетесь. Может, злые вы? Им тоже жить хотелось, у них планы были. Выходит есть только один выбор – либо вы их, либо они вас. А я – ещё одна переменная в борьбе за выживание. И, кстати, большой вопрос на какой стороне стою я – за или против. Не будет жизни – не будет меня, так что всех прикончить – не моя цель. Я существую как часть великого естественного отбора, остаётся сильнейший или, лучше сказать, более приспособленный.
Я есть, как небо и земля, я есть, как воздух и вода. Хотите, зовите болезнью, вирусом страха, витающим везде-везде. Кстати, вполне себе близкое к вашему пониманию понятие. Страх – он ведь не из неоткуда. Страх – это даже не само действие, а ожидание чего-то эдакого, страх – это, скорее, ваши собственные мысли, а не чьи-то поступки. А как они появятся, мысли эти, если кто-то не заразит? Вот так и передаются воздушно-капельным методом из поколения в поколение страшные сказки, они же мудрость (страхи) предков. Итог в ваших сказках хороший: зло наказано, добро победило, но страх уже запустил свои первые корни. Неокрепшая детская душа заражена мыслью, что в любой момент её сцапают гуси-лебеди или зубастый волк. И сколько не говорите вашим чадам, что волка дровосеки наказали, а стая хищных птиц улетела ни с чем, – мысль-то уже заложена. Ребёнку не много надо для веры, что он маленький и бессильный перед могущественным вездесущим злом. И никогда вы это не искорените, вы же сами это сеете. Вот тут-то на арену выхожу и я. Со страху чего только не покажется и не приснится, а мне только этого и нужно.
Вы можете возразить: а как же оберегать детей от всего плохого, раз не страхом? Как научить их жить безопасно, не боясь ничего, при этом не пострадать от первого встречного «волка»? Страх и боль защищает животных от опасности, страх – наш друг. Стихия страха окружает мир с начала времён. Страх позволяет выживать, но он же, в конце концов, и губит. Только безумцы ничего не боятся. А вот тут-то и кроется самое интересное! Никак! Либо страх, либо смерть. Сказочки созданы устрашать, включая защитный механизм. Видишь предполагаемое зло – беги, прячься, выживай. Не успел – конец тебе. Выбора-то на самом деле нет. Либо погибнуть физически, либо духовно.
Дети боятся всего на свете, а взрослые еще и смерти. Детям страшно покалечиться, быть пойманным, но не умершим. Они и в смерть по-настоящему не верят. Они – вечные. Взрослые же, наоборот, в большинстве своём спасают шкуру, забыв о душе. Я не говорю про родителей, матерей особенно, с которыми природа сыграла злую шутку, которые чуть ли не с радостью полезут в пасть, лишь бы пожертвовать собой ради дитя.
Жить в страхе – это разве жизнь, но жизнь без страха закончится очень быстро. Баланс – вот главный ключ к успеху. У кого-то выходит, у кого-то нет. Я не радуюсь и не сожалею не о чем. Я – не человек, чтоб испытывать эмоции. Я – только стихия, природа, один из критериев жестокого естественного отбора, и как вы справляетесь со мной – ваше личное дело.
Конечно, всегда есть уникумы: борцы и мечтатели. К последним мой вирус не прилипает. Они сознательно выключают страх, не думают о плохом, гонят прочь. Самые крепкие орешки. Они или не замечают или обеляют черноту. Во всём видят хорошее. Эмоциональные слепцы, инстинктивно плывущие по волнам, расслабленные, счастливые негодяи. В противовес им рождаются борцы. Эти-то хотят всё разузнать, вступают в прямое противостояние и редко выживают. А как оседлать стихию? Да никак! Им бы лечь и расслабиться, но уж нет, сущность не позволяет. Чем больше борец погружается в страхи, тем больше им верит, засасываемый безнадежной трясиной собственных домыслов, видоизменяется до неузнаваемости и на человека-то уже не похож, щедро пугая остальных.
