Объяты пламенем красоты дивные,
Горят дома, деревья, люди мирные,
За что Бог ниспослал такое наказание,
Раз нет ответа, нет и сострадания.
Любил землян любовью терпеливой,
Карал и награждал судьбою справедливой,
С высот взирая пристально, храня молчание,
Знал все грехи и мысли каждого создания.
И вспыхнул в судный день пожар всемирный,
Все взоры обратились к небу, что всесильный
Вновь пламя погасит, даруя всепрощение,
Внимая голосу ошибок осмысления.
Мудрец, не поддающийся уловкам,
Всем наказал чертям и всем чертовкам
Гореть в огне до полного истления,
Да не родит земля уродов поколения.
И пепел древний через тысячи столетий,
Что так безмолвно расстилался по планете,
Ударит в колокол, как боль существования,
Чтоб возродиться вновь из долгого изгнания.
В старом альбоме грусть прожитых дней,
Лист пожелтевший бессонных ночей
Давней, несбыточной чьей-то мечты,
Что прервалась с объявленьем войны.
Сырость съедает на фото лицо,
Кто он, тот странник в потёртом пальто?
Чёрный и белый смешались цвета,
В скорби его притупились глаза.
Рядом старушка в бесцветном платке
Слёзы готова пустить по щеке,
Чтоб утереть их потом рукавом,
Над похоронкою слёзы дождём.
Белые платья счастливых невест,
В чёрных одеждах несёт кто-то крест,
Счастье и горе блуждают в сердцах,
Светлые дни, безысходности крах.
Слышит мелодию старый альбом,
Плачет пластинка с утра под окном,
Песней протяжной зовёт ещё раз
Вспомнить, послушать альбома рассказ.
Хочу однажды я сойти с ума
Мне рано подаются знаки сверху,
Не тороплюсь к познаньям высоты,
Я не успела бросить вызов смеху
Под тихий плач природной суеты.
Залезть по горло в снежные сугробы,
Играть с огнём, затем сгореть дотла,
Найти любовь и потерять всё чтобы,
Хочу однажды я сойти с ума.
Мне рано подаются знаки снизу,
С подводной лодки слышу слабый стук,
Летя навстречу радостному бризу,
Хочу увидеть дикий шторм вокруг.
Завыть хочу от счастья и несчастья,
Ударить друга, полюбить врага,
Я наслаждаюсь красотой ненастья,
Терзаюсь от излишнего добра.
«Per aspera ad astra» – кто-то шепчет,
Мне звёзды свои знаки подают,
Они меня, возможно, искалечат,
Надеюсь, что когда-нибудь спасут.
Стучать бесполезно в ворота глухие,
Никто не откроет, там люди чужие,
Под масками прячут пытливый свой взгляд,
На вас наплевать им, никто вам не рад.
А ты всё стоишь и молчишь у порога,
Спросить что-то важное хочешь у Бога,
В ответ слышишь крик: «Не надейся, не жди,
Мы заняты очень, давай отвали!
Тебя раздевают, ты дева нагая,
А, может, ты ведьма иль, может, святая?»
И мой одинокий и раненый зверь
Свирепо рычит, указав мне на дверь.
Как больно ты бьёшь меня, больно кусаешь,
Зачем раздеваешь, но не обнимаешь,
Напрасно ты ведьмой меня называл,
Хоть я не святая, ведь ты это знал.
Хочу быть услышанной, милый, тобою,
Вернулся бы слух, что сражён глухотою,
Одежды отбросив, к себе ты прижми
И девою грешной меня назови.
Да, я хоть глухой, ну а ты кто такая
Меня осуждать, ты же дева слепая,
Пытаешься яркие краски найти,
Холодные маски встречаешь в пути.
Не нужно стоять и молчать у порога,
И спрашивать что-то у Господа Бога,
Ответ будет краток: «Спустись ты с небес,
На вашей земле стал хозяином бес!
Ну, где же ответ твой, ну что ж ты остыла,
Какой-нибудь глупый совет дать забыла?»
И мой одинокий и раненый зверь
Свирепо рычит, указав мне на дверь.
Глаза устали, в них сухой песок,
Не вижу озеро, стучит висок,
Унылые пейзажи мест пустынных
Пугают разум в миражах картинных.
В песках крадётся умная змея,
В пейзажных образах течёт вода,
Включить хочу я разум на мгновение,
Понять его глубокие суждения,
Но понимаю, что во власти сна
Не знаю точно с кем, зачем, когда,
Где упаду, а где смогу подняться,
Легко взлететь и мягко приземляться.
Вдруг небо облетает самолёт,
К земле он явно на посадку не идёт,
В пейзажах возникают неполадки,
И разум исключает все догадки.
Вдруг, выпав из небесного окошка,
Мне предложили сложную игру,
Ступить на лабиринтную дорожку,
Где можно даже объявлять войну.
Там правила игры не соблюдая,
Сворачивала в тёмные углы,
Вселенная, закон не отменяя,
Пинком гнала распутывать узлы.
Но знаки и подсказки не ловила,
Прочь отметала мудрые слова,
В войну играла там, где можно было
И там, где воевать было нельзя.
Вещало эго, с совестью играя,
Свой монолог в придуманной войне,
Гордыней необузданной страдая,
Не ведало о сроках на Земле.
Когда игра велась почти на грани,
Небесный отрезвляющий пинок
Вмиг наспех, зализав сквозные раны,
Очередной преподносил урок.
Немало дров повсюду наломала,
Отчаянно сражалась с пустотой,
Искала то, чего сама не знала,
Не находя согласия с собой.
Уж больно тяжким путь сей оказался,
А выйти слишком поздно из игры,
Взор к тишине частенько обращался,
Совета ждал в мерцаньях темноты.
Вот близятся неумолимо сроки,
Мне до конца бы партию сыграть,
Успеть ошибок вынести уроки
И никогда их впредь не повторять.
Сегодня от Вселенной принимаю
Ещё один, последний, может, шанс,
Забыв обиды, всех давно прощаю,
А я прошу прощения у вас.
За смелые благодарю признания,
За поражения, радость всех побед,
За материнство, слёзы покаяния,
За детский смех, за лабиринтом свет.
Возможно, скоро фишки все сойдутся,
Мозаика захлопнется моя,
