Глава первая, в которой я воюю с принцем и получаю дворянский титул
Маша Семенова
– Ты украла мои трусы! – кричала в трубку Лариса Анатольевна. – Хорошие, шерстяные. Новые! Почти…
Я скосила взгляд на прикроватную тумбочку, сонно отмечая, что время уже давно перевалило за полночь. А ведь выходной так хорошо начинался…
Устало прикрыв рот рукой, зевнула. На обвинения своей подопечной никак не отреагировала и пытаться объяснить, что я в ее трусах попросту утону, не стала. Лариса Анатольевна всегда и во всем была права.
По крайней мере, она сама так наивно считала.
– И сахар! Ты каждый раз, приходя, отсыпаешь по чайной ложке! – разорялась пенсионерка. – Так и знай, я пожалуюсь! И потребую тебя заменить!
На самом деле для жалоб у нее причин не было. Но старческая деменция и одиночество – убойный коктейль.
Учитывая, что такие обвинения я выслушиваю регулярно, реагировать так, как это бывало поначалу, не стала. Два года назад я могла расстроиться, пожаловаться начальнице на несправедливые наезды и… все равно пойти к своей подопечной.
Мою профессию нельзя назвать мечтой российских студентов, но я всегда ею горела, а желание помогать всем и каждому заглушало любые доводы мамы, которая пророчила мне карьеру юриста.
Именно поэтому, закончив учебу, я стала простым социальным работником, желая получить опыт непосредственно «в тылу» и быть более полезной, хотя вполне могла устроиться на работу и в отдел по опеке и попечительству, и в пенсионный фонд, благо зазывали и за время практики я себя хорошо зарекомендовала.
– Ты меня слушаешь?! – раздалось обиженное в трубке. Я уже давно поняла, что вежливость и Лариса Анатольевна – понятия несовместимые. Она вполне могла тыкать даже моей начальнице.
– И слушаю, и повинуюсь.
– Не ерничай, Семенова. Жду тебя утром! – заявила она властно, не хуже героя какого-нибудь любовного романа. – И да, купи по дороге пряников.
– Лариса Анатольевна, я к вам приду в понедельник.
Собственно, она потому и позвонила, чтобы вынудить меня явиться к ней в выходной. Не бабка – стратег. Спросонья обычно кому и чего не наобещаешь…
– И, конечно, добавлю в список пряников.
Не всех подопечных я навещаю пять дней в неделю, у некоторых по договору всего три посещения. Лариса Анатольевна одна из них, но ей все время кажется, что если она надавит, я непременно потрачу на нее свой выходной.
– Я буду звонить в министерство! – пригрозила она напоследок и бросила трубку.
Душевное вышло общение.
Я потерла уставшие глаза и поднялась. После отповедей Ларисы сна как не бывало. Пока не выпью чаю, не усну. Да и нужно добавить в список пряники.
Не успела заварить чай и устроиться на кухне возле окна, как мобильный снова завибрировал.
Еще бы ему не завибрировать…
– И чего ты, детка, спишь! – с места в карьер выдала Валентина Захаровна Шапочкина. – Ты в клубе танцевать должна и с мужиками тереться, пока молодая и интересная.
Она всегда была такой, простой и прямолинейной, иногда даже слишком. И сейчас меня ждала очередная порция пошлых анекдотов.
Я отхлебнула чай и включила громкую связь. Валентина была неплохим человеком, одиноким, а в моей работе других и нет. Страдала бессонницей и любила рассказывать о том, как в молодости кружила мужчинам головы. Глядя на ее фотографии, я верила ей. В прошлом она и впрямь была настоящей красавицей. Хрупкой, со смоляными кудрями и белоснежной кожей, томным взглядом с хитринкой. Даже нос, чуть с горбинкой, ее не портил, а придавал шарма.
– И чего не смеешься? – спросила Валентина. – Хороший же анекдот!
В общем-то, может, и хороший, но я его бессовестно прослушала.
– А…– легко выдохнула она. – Жена говорит мужу…
Увы, я так и не узнала, что там говорила мужу жена. Перед глазами вдруг резко потемнело, будто на кухне выкрутили лампочку: раз – и свет померк.
На секунду или две я перестала ощущать свое тело, но толком испугаться не успела. Чувствительность вернулась почти мгновенно, а вместе с ней накатило удивление. Что за…
Меня кто-то самым бесстыдным образом лапал. Кажется, этот некто перепутал мою грудь с тестом, которое нуждалось в срочном замешивании, а меня в целом со сладкой конфетой. Почувствовав, как по щеке скользнул чей-то горячий язык, я распахнула глаза и в изумлении уставилась на облизывающего меня наглеца.
Вернее, на наглую галлюцинацию, потому что откуда на кухне взяться блондину, одетому, как актер на съемках исторического фильма?
– Ну что же ты, Софушка, так жмешься-то? Будь пораскованнее. Покажи своему императору, на что способна.
Софушка? Император? Ничего себе фантазия разгулялась!
А все от недосыпаний и хронической усталости.
– Когда это ваше высочество уже успели стать императором? – коротко рассмеялся кто-то справа.
Скосив взгляд, пришла к выводу, что масштабы галлюцинации поражают. Меня и поражают. Кухни не было, не было стола, за которым я спокойно пила чай под анекдоты Валентины. Зато имелось еще несколько мужчин в странной одежде, обступивших кушетку, на которой я сидела. Точнее, уже лежала, придавливаемая к подушкам мощным телом первой обнаруженной мной галлюцинации.
Или все-таки не галлюцинации?
– Умолкни, Шуйский. Видишь, мы с барышней общаемся, – с дьявольской улыбкой на губах сказало его-потенциально-воображаемое-высочество, при этом не сводя с меня глаз. Тоже дьявольских. – Мне нравится твой страх, Софушка. – Он демонстративно втянул носом воздух возле моего лица.
