В самом начале повествования автор в своей двухтезисной апологии противопоставляет мозаичности контекста диалектическое единство избыточности и пустоты для того, чтобы читающий с первых строк использовал уникальную способность сознания «отделять зерна от плевел». Что есть «что» в лабиринте образов, который необходимо преодолеть, каждый решает сам, отказавшись от готовых ответов, предлагаемых многочисленными подсказчиками и доброжелателями. В этом действии отражена суть жизни – каждый должен выбрать сам.
Свобода читателя проявляется в интерпретации прочитанного. Когда-то смысл излагаемого созвучен с тем, как воспринимает реальность повествователь, а иногда он может быть иным, подчас прямо противоположным тому, который был явлен автору текста. В таком случае читатель выходит за пределы лабиринта, становясь создателем новой реальности – счастливым творцом-первооткрывателем истины.
Ощущение избыточности пафоса, от которого современные авторы, пытающиеся писать честно, стараются избавиться посредством нарочито циничного и саркастичного тона, постепенно отступает на второй план, открывая возможность проницательному читателю раскрепоститься от социальных условностей и предрассудков, сокращая дистанцию до рассказчика. По мнению повествователя, заданная им «тональность» точнее соответствует «правде жизни», поскольку жизнь вмещает в себя гораздо более широкий спектр проявлений, чем об этом принято говорить.
Крайнее примечание: форма произведения должна соответствовать цели, не препятствуя восприятию, заслоняя собой его содержание, а поощряя читателя к процессу кристаллизации идеи на основе собственного жизненного опыта, побуждая к сотворчеству. Эту задачу на протяжении пересказа всего прожитого пытался решить автор.
Путь воина света (the catcher «of the ray») связан с отсечением от себя всего лишнего, что было проявлено самой жизнью автора «Над пропастью во ржи». Что есть лишнее – только настоящий творец своей жизни осознает это в момент движения руки с мечом. Так из хаоса рождается порядок. Именно этой задачей – создания двух фуг из какофонии звуков, в которой присутствуют все впитанные за несколько лет образы, задался свидетель пережитых в 2020 году событий.
Тем, кто в изложенном далее повествовании усмотрит аллюзии к литературным героям не менее певучего, чем неповторимый в своей цельности Иероним (имя которого на русском языке звучит: Еремей – избранный, отделенный, возвышенный) Виктора Пелевина, сообщаю, что «справно славный буддизм» мэтра самодостаточен и не требует извлечения мной корня из персонажей его историй для дальнейшего их разложения в ряд посредством факториальной функции в словесной комбинаторике. Пользуясь моментом, выражаю свою радость от осознания полноты свободы интерпретировать «бытие и время» мастером литературного бонсая через тех, с кем я познакомился в недалеком прошлом, а именно: Владиленом, Дмитрием и Савелием. Дзякую за добрые и светлые эмоции, возникшие у меня при прочтении описания экзистенции этих героев.
Во избежание кривотолков и для уравнивания в правах каждого человека, прошу тех, кто усмотрит святотатство в прочитанном, обрести веру во всемогущество Бога. Если искренне верить в Его способность создавать миры, необходимо перестать пытаться лишать Его права Самому разбираться со Своим творением, оставив свое эгоистичное намерение начать крестовый поход/джихад против инакомыслящего. Если Бог предоставляет свободу действий тому, кто готов за эти действия отвечать перед Ним, оставьте ради Него свои попытки превзойти Его в непогрешимости своего суда.
Прелюдия: Свидетельство профана о начале танца Шакти
Кто придумал поговорку: «Как встретишь Новый год, так его и проведешь»? Типун на язык.
С первого по пятое января я сидел дома, затарившись замороженной пиццей, салатами и подборкой сериалов, которые не давали мне покоя с середины нулевых, требуя к себе внимания, словно были они чем-то действительно значимым.
Пялиться в экран пять дней подряд, позабыв, как звучат голоса «живых людей» – мечта интроверта.
Когда вечером с субботы на воскресенье я досмотрел крайнюю серию «Кали-фор-ник-эйшн», поймал себя на мысли, что четырехрукая черная богиня не просто так за полночь затеяла снежный танец для своего супруга и в предстоящем году мы все еще вдоволь напляшемся.
Так и вышло.
Когда объявили карантин, назвав его химерным словосочетанием из трех разноязыковых частей «само-изо-ляция», обозначающим согласие жить в гетто, как это сделали когда-то этруски, жившие в Тоскане и управлявшие долгое время предками римлян, пока не случилась «бархатная культурная революция» и власть не перешла к латинам; мало кто подозревал, что основные последствия танца яростной богини будут не от неумолимой стихии, а от зрителей, возомнивших себя партнерами ее дикого разгула.
Возможно, эти говорящие головы «метнулись поперед батьки в пекло», вообразив себя коллективным Шивой, чье время для воплощения и контакта с орудием божественного гнева уже наступило. Возможно, над инстинктом самосохранения возобладали идеи о необходимости ограничить рост населения планеты, чтобы все расхищаемые из недр планеты ресурсы не распылялись на тех, кто не хочет становиться кирпичиком пирамиды Уаджета.
