– Сергей, скажи техникам, пусть поставят дополнительные топливные баки на задние кресла. Чтоб заправили и подключили шланги. Только проверь правильность установки. Коннов мужик решительный. Вот, лёгок на помине! – Ракитский включил мобильный телефон и отошёл от вертолёта.
– Дмитрий Александрович, с комсомольским приветом! – сказал мобильный телефон голосом Коннова. – Ты уже на аэродроме? Как вы там, готовы? Мы вас ждём! Только заправьтесь под завязку, может, погодка наладится, полетаем.
– Мы-то на аэродроме, – вспомнил Ракитский тот непростой путь, что пришлось ему проделать сегодня ранним утром на автомобиле от Бронниц до Истры. – Но погода очень плохая, – Ракитский взглянул на тёмно-синие плотные облака, стелившиеся над самой землёю, из которых атлантический циклон временами то сеял влажный снег, то поливал мелким, всепроникающим дождём. Такие дожди бывают только глубокой осенью, а тут – тринадцатого января.
Если бы предполагался полёт на самолёте, то Ракитский однозначно отменил бы его. А на вертолёте…
Ракитский колебался. Конечно, всё, что зависело от него, он уже сделал. Он так привык – если много вопросов, он решал те, чьи решения были в его силах.
Так и теперь – он приехал на аэродром, вертолёт подготовлен к полёту. Приехал на аэродром и молодой лётчик, Сергей Анпилов, которого Ракитский вводил на вертолёте Робинсон-44, и которого сегодня ожидала лётная практика.
Но погода… Погода находилась в распоряжении тех сил, на которые невозможно повлиять и, как все пилоты, Ракитский готов был включить некий внутренний режим ожидания.
– Может, перенесём? – предложил он неуверенно Коннову.
Но Коннов напористо настаивал:
– Дима, в твоей неуверенности нет логики. Во-первых, ты уже приехал на аэродром, во-вторых, ты летишь не на самолёте, а на вертолёте. И что? Всё это напрасно? Вы попробуйте низенько! Пока вы сюда долетите, она точно улучшится! Вот посмотришь. К тому же, у меня сегодня есть время потренироваться, и когда ещё будет такая возможность, не могу даже предположить.
– Хорошо, – сдался Ракитский. – Минут через пятнадцать вылетаем. – Ну что, Сергей, – обратился Ракитский к Анпилову. – Садись, наверное, справа. Будем двигаться.
Так, утром 13 января 2007 года, едва забрезжил рассвет, пилот-инструктор Дмитрий Александрович Ракитский и Сергей Борисович Анпилов сняли куртки и бросили их на задние кресла, прямо поверх дополнительных топливных баков, заняли места пилотов в кабине вертолета Робинсон-44, запустили и прогрели мотор. Ракитский, пощёлкав клавишами, ввёл в навигатор, закреплённый на его левом бедре, координаты площадки «Сорочаны».
Анпилов запросил своего руководителя полётами разрешения на взлет. Получив его, Анпилов под контролем Ракитского установил требуемые обороты несущего винта и движением ручки шаг-газа поднял вертолет в воздух.
– Взлетает всё увереннее, – мысленно похвалил Анпилова Ракитский. – Ещё недавно раскачивал вертолёт, как это бывает в системах управления без обратной связи. Вертолёт болтался из стороны в сторону, как прокурор в проруби. – Докладывай диспетчеру Шереметьево, – подсказал он Сергею.
– «Шереметьево-подход», борт ноль четыре триста… взлетел с площадки «Крючково» в девять ноль, ноль; высота двести метров, курс …, площадка «Сорочаны»
– Ноль четыре триста…, – ответил диспетчер, – сообщение принял, доложите прохождение Зеленограда. В районе Зеленограда высота не более двухсот.
Ракитский и Анпилов переглянулись. В самом деле, о каких двухстах метрах может идти речь, если лыжи «Робинсона» едва не сшибают шишки с елей, в то время, как нависшее небо создаёт ощущение, будто вот-вот ударишься головой о потолок.
Но они понимали, что диспетчер аэропорта Шереметьево подстраховывается: над Зеленоградом и Сходней – глиссада самолётов, идущих на посадку. Поэтому, указание диспетчера комментировать не стали, Сергей нажал кнопку радиостанции и коротко произнёс:
– Вас понял.
– Зима в этом году какая-то шальная, – сказал Ракитский. – Температура ноль градусов, и это тринадцатого января.
– Такие зимы в народе называют почему-то «сиротскими», – согласился Сергей.
– Правда, что ли, глобальное потепление наступает так стремительно, или на этом греют руки шарлатаны? Так же, как на вредных выхлопах из автомобилей. Одной рукой шустрые ребята устанавливают на выхлопные трубы дорогостоящие катализаторы, а другой – вырубают леса рядом с Амазонкой. А ведь эти леса как раз и вырабатывают основную массу кислорода.
