Сын за отца отвечает
Нынешняя спецоперация России на Украине постепенно приняла характер войны цивилизаций. Независимо от того, кто на каждый конкретный момент одерживает успехи на поле боя в степях, лесах и городах Украины, судьба цивилизаций решается на высоком историческом уровне. И это – надолго. Ибо это – война на выживание. Победитель получает всё. Проигравший всё теряет.
И именно в такое время принципиально важно понять даже не то, откуда взялась и как началась эта война, а то, почему она разразилась на территории некогда общей страны некогда единого народа, сыны которого ныне ожесточённо сражаются друг с другом.
Почему так? Откуда к нам пришло именно такое противостояние? Эта книга даёт один из главнейших ответов на этот вопрос: корни СВО лежат глубоко в истории, но людей развели по разные стороны события 2014–2015 годов в Донбассе. Судьбу цивилизаций люди начали решать ещё тогда. Собственными судьбами и жизнями…
Книга написана на основе реальных событий.
Книга издана в 2024 году.
Читать Сын за отца отвечает онлайн беплатно
Серия «Время Z»
Фотоматериалы предоставлены автором
© Александр Пересвет, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
Пересвет приехал на нашу войну в 2014-м. Луганск приходил в себя после страшного лета с блокадой, варварскими обстрелами и жаждой. Саша с ходу влился в работу, взяв на себя один из важнейших участков. Тогда же он и начал делать первые записи, что называется, по горячему. Наверное, я был первым профессиональным читателем этих текстов, выросших впоследствии в трилогию «Мститель Донбасса».
И вот именно в этой личной погруженности автора в драматическую историю нашей войны, непосредственное знание героев, процессов и причинно-следственных связей, эти процессы рождавших и этих героев направлявших, и есть причина жизненной силы его трилогии.
Отдельную достоверность повествованию придаёт своеобразный язык автора, тоже взятый прямо из жизни, из окопов, из войны, дающий такой эффект присутствия.
Не менее точно, вплоть до документальности, описаны политические перипетии тех событий: с противостоянием идеологий, с играми спецслужб, с разборками между собою властей и полевых командиров. Словом, с войной как продолжением политики и с миром как продолжением войны.
Книга жёсткая, подчас жестокая, но такова цена за смелость и правдивость автора, за правду – окопную и жизненную.
Председатель правления Союза писателей ЛНР Глеб Бобров
Глава 1
Убивать было тоскливо.
Не тошно, не муторно, тем более – не страшно.
Тоскливо.
Как всегда, когда делаешь это не в горячке боя. Когда вот так, глядя в прицел и выжидая, чтобы человек по ту сторону прицела поудобнее для тебя подставился. И никуда не деться – ты обязан пользоваться удобным моментом, чтобы навеки приковать к земле зелёную фигурку в ночном целике.
А ведь живая душа всё же. Жалко душу-то…
Потому и тоскливо.
Нет, Алексей Кравченко, позывной Буран, доброволец и в данный момент командир диверсионно-разведывательной группы, не был гуманистом. Это было бы смешно на гражданской-то войне, да к тому же после всего, что он на ней успел повидать. После устроенной украинскими нацистами резни в Новосветловке, после Хрящеватого, после Славяносербска, с жуткой обстоятельностью убиваемого карателями из пушек… После разнесённых по камушку Сокольников. После трупов на улицах Луганска. После детей, разорванных прямым попаданием в дом, и ты их вытаскиваешь… Отдельно – маленькую ручку, отдельно – тельце, отдельно – кудрявую головку, раздавленную, словно яйцо…
После истории с отцом…
Но… Как там у Сент-Экзюпери? Быть может, в каждом из них убит Моцарт? Вон он, по ту сторону прицела. Одно движение пальцем – и нет Моцарта! Без шуток. Человеку, может, не дали реализоваться, загнали в армию и поставили на этот блокпост. Ведь совсем недавно ещё, год назад, не думали эти ребята ни по ту сторону, ни по эту, что будут вынуждены стрелять. Стрелять, в общем, в своих же…
А может, то пэпээсник. Судя по данным разведки, – собственно, по данным, его же разведротой добытым, – тут сумские пэпээсники стоят. Менты. Что им на фронте делать? Совсем у Киева войск не осталось, что ли?
Короче, убивать одетых в военную форму мальчишек и мужичков было тягостно. Да, за все эти месяцы Алексей Кравченко уже научился видеть в них врагов. Но при всём том не мог избыть в себе мысли, что участвует в каком-то бесконечном бреду. Как хорошо, когда бы были это фашисты! Привычные, из кино, немецкие. Чужие. Говорят на чужом языке, грабят, насилуют, убивают. Совсем чужие. Не как эти вон, на блокпосту…
Но опять же… А чем нацисты из карательных украинских батальонов от тех, настоящих фашистов отличаются? Всё то же и творят. Убивают, грабят, насилуют. Причём не по приказу, а с желанием. Ради идеи. Чтобы все жили в их проклятом украинском рейхе, словно сочинённом обдолбанным автором альтернативной фантастики. Где выбрали из истории всё антирусское и объявили это своей историей. Где нашли всех неудачников, всех предателей и сделали их национальными героями. И пошли убивать всех, кто с этим не согласен.
А когда им дали отпор, завизжали в неправедном гневе и начали мстить вообще всем без разбора. «Детям ватников», «самкам колорадов»… Как же, как посмели «ватники» воспротивиться их сверхценным идеям! Не понравилось, вишь, людям на Донбассе любить Бандеру и прислуживать своре захвативших власть конченных предателей.
За это – из пушек по жилым домам? Расстреливать людей за то, что не хотят жить с тобой в твоём нацистском раю?
Поэтому жалости к укропам не было. Была чёткая, осознанная, холодная ненависть. Это каратели. Сродни фашистам. Нет, даже не сродни. Фашисты и есть. И не охотится на них капитан Кравченко. Приводит в исполнение приговор, вынесенный убийцам Высшим судом. Раз уж суд человеческий им не грозит.
И всё же…
Всё же было б куда легче, если твёрдо знать, что вот сейчас по ту сторону прицела раскинет руки и ноги настоящий фашист. Из карательного батальона. Из тех, кто жёг людей в Одессе. Кто расстреливал их в Мариуполе. Кто бил ветеранов на 9 Мая во Львове. Кто зиговал в честь Гитлера и распевал речёвки Бандере. А уж знать бы, что на блокпосту укропском сейчас ляжет тварь из того же поганого «Айдара», подонки из которого убили его отца! Таких не жалко.
