Империалистическая угроза
>Впервые был опубликован в журнале «Пограничник» за июнь 2006 года.
1. Гребной винт теплохода «Поморье» медленно наматывал последние мили перед заходом в Архангельск. Низенькие северные берега постепенно приближались и судно плавно входило в устье широкой и полноводной красавицы Северной Двины. Позади остался низенький остров Мудьюг, явственно проглядывались тоненькие елочки, слегка покачивающие на ветру своими вечнозелеными ветками, словно приветствуя вернувшихся земляков-мореходов из дальних походов. Снега еще не было, стояла тихая, октябрьская погода.
В машинном отделении теплохода уже не так громко, но всё же очень солидно «ухали» огромные поршни «железного сердца» судна – двигателя фирмы «Бурмейстер энд Вайн». Моторист первого класса, высокий брюнет двадцати лет, Вовка Спирин, носился по машинному отделению с промасленной тряпкой в руках и наводил порядок. Он уже пробежался по верхним железным трапам, регулируя вручную температуру охлаждающей воды и теперь протирал наиболее грязные места двигателя, очищая его железные бока от вездесущего машинного масла. Вахта была в самом разгаре, а работы у вахтенного моториста всегда хватало. На лице Вовки сияла счастливая улыбка – он уже сбегал наверх и лично видел приближающуюся полоску берега. Хорошая и веселая энергия так и распирала его сейчас. Ведь всего через какой-то час или два и он увидит свою молодую жену Иринку, да и знакомые ребята должны встретить, а как же иначе, ведь четыре месяца дома не был!
Он подтянулся с десяток раз на железной перекладине, воткнутой над верхним выходным трапом и снова заспешил по делам – до верхних и очень жарких площадок утилизированного котла.
– Ну вот, вроде бы все в порядке – решил Вовка, пройдя все свои контрольные участки.
Пора было подумать, как провести сегодняшний вечер! Вовка спустился к пульту управления, где покуривал, удобно развалившись в тяжелом кресле, привинченном к платформе, чтобы не упало при качке, третий механик, Алексей Петрович, по прозвищу «Динамка». Казалось, что вся личная жизнь Алексея Петровича проходила только вокруг судовых дизель-генераторов или проще сказать-«динамок». На каждой стоянке, в любой точке мира, куда забрасывала его судьба, Петрович неизменно разбирал, замерял и чистил свои любимые дизель-генераторы, иногда находясь при этом в состоянии сильного опьянения. Ведь стоянка всё же!
В курилке Петрович вечно докучал мотористам разговорами о ремонте своих капризных «динамок». Даже в родном порту, в присутствии жены на борту, Петрович ходил в промасленной робе, с чернющими руками, готовым в любую минуту нырнуть в недра машинного отделения, чтобы снова и снова перебирать до винтика свои любимые детища и лишь перекур был для него святым ритуалом выхода из отделения. Мотористы на него не обижались, ведь он был трудяга и старался все сделать сам, никому ничего не приказывая, а лишь просил помочь.
В данный момент Петрович курил возле пульта управления, ожидая маневровых команд с мостика и стряхивал пепел в старую, жестяную баночку из-под кофе.
– Ну, что, Петрович, заходим? – спросил у него Вовка и присел рядом на маленькую табуретку.
– Да, уже и ход сбавили – ответил Петрович.
– Хорошо бы на нашей вахте таможню пройти, все эти дурацкие досмотры – помечтал вслух Вовка. Петрович невозмутимо курил, наблюдая за показателями на пульте. Ему было все равно, когда, куда и во сколько заходить, всё равно по приходу в порт первые сутки у него будет приёмка топлива и дежурство, а потом проверить нужно будет правую «динамку» – что то там клапана не так стучат…
С мостика тем временем поступила команда на самый малый ход, а затем и вовсе на задний и стоп.
– Ну все, пришли – радостно сказал Вовка и вскочив, побежал присматривать за приборами двигателя, работающим на самых малых оборотах.
Тут тебе и опять температуры поползли и компрессор врубать нужно, и левую «динамку» запустить. Так, за всей этой привычной суетой, он и не заметил, как судно встало на рейдовую стоянку, как наверху встретили катер с комиссией на борту, как традиционно первым на борт поднялся санитарный доктор, а потом и пограничный наряд с таможней.
Дома Володю ждали, знали, что его судно уже на подходе. В «Трансфлот», наверняка названивали со вчерашнего дня. Володе вспомнился свой последний выход из Архангельска четыре месяца тому назад, когда у закадычного его друга, Лешки Маслобородова, как раз была свадьба. Прямо в день отхода, ну обычный закон подлости. Хорошо, хоть утром Вовка заскочил к другу, всегда такому шумному и веселому и выпил в его честь соточку водки, да поспешил на рейдовый катер.
По иронии судьбы, судно весь вечер простояло тогда на городском рейде в ожидании то ли лоцмана, то ли еще кого то и вышло в море только утром. И весь вечер Вовка с тоской наблюдал с палубы за светящимися огнями города, где отлично проглядывались яркие огни ресторана «Двинские зори», где все друзья гуляли на свадьбе, а он торчал на вахте на судне. Вовка был совсем ещё молодым выпускником архангельской мореходки, оторвался от дома совсем недавно и все праздники, проходящие на берегу без него, переживал, как личную трагедию. До могиканского спокойствия третьего механика ему было еще далеко…
