«Мама, мама! Что это?» – с завороженным удивлением спросила свою маму маленькая девочка, гуляющая вместе с ней вечером на школьном дворе.
В школе почему-то каждый вечер горели огни, хотя время было позднее, часов восемь, и девочка никак не могла понять, почему они до сих пор горят и так манят её своей яркостью.
Каждый вечер девочка и её мама стали гулять вокруг огней, и любопытство девочки нарастало с каждым днём. Однажды она попросила маму подняться к этим огням, потому что школьная дверь всегда была открыта. Так, одним вечером, мама взяла девочку за руку и повела её наверх, к огням.
Желание увидеть, наконец-то, что же там было, увеличивалось с каждой поднятой ступенькой. И вот она уже оказалась наверху. Осталось лишь приоткрыть дверь, чтобы удовлетворить её любопытство и разгадать эту загадку.
Дверь распахнулась, и взору девочки открылись блестящие костюмы, улыбающиеся молодые люди, красивые причёски, яркий макияж и, самое главное, – движения, которые они делали. Так красиво, заманчиво и грациозно. Заводная и ритмичная музыка струилась отовсюду, изо всех уголков танцевального зала.
Глаза девочки горели. Как будто из холодного зимнего вечера, с холодной зимней улицы она перенеслась на карнавал, которого ранее в жизни не видела.
Девочке было всего три года, поэтому про карнавал, яркие костюмы и про всё то, что происходило в том зале, она не знала. Такую феерию она увидела впервые. Эта феерия называлась «бальные танцы».
Педагог по бальным танцам, находящаяся в зале, сразу заметила блеск в глазах этой маленькой девочки, затем подошла к её маме и спросила:
– Сколько лет Вашей дочке?
Её мама ответила:
– Ей всего три года.
– Три? – продолжила женщина, – Жаль, в бальные берут только с четырёх. Приходите через годик.
Девочка услышала их разговор и расстроилась, потому что, увидев всё это, она уже мечтала танцевать.
С того момента мама с девочкой приходили к огням каждый вечер, и в один из таких вечеров та же самая педагог, подошедшая к ним в первое их посещение и снова увидевшая всё тот же первородный блеск в глазах, пожалела девочку и сказала:
– Приходите на первое занятие на следующей неделе. Для Вас я сделаю исключение. Никогда и ни у кого я не видела такого блеска глаз и желания танцевать.
Девочку звали Юной. Мама неспроста дала ей это имя. Она хотела, чтобы юность, детская непосредственность и нежность сопровождали девочку всю её жизнь. В этом имени чувствовалась некая свежесть. Такой её мама и хотела, чтобы она была: счастливой, беззаботной и всегда молодой в душе.
Был февраль, и она всё еще находилась под впечатлением от недавней поездки в Америку, в которой открыла для себя много нового, и главным открытием была её внутренняя свобода.
В общей сложности, бальными танцами она прозанималась целых пять лет, выступала на конкурсах и была прилежной танцовщицей. Однако танцевальную карьеру она делать не стала. Родители хотели более серьёзной профессии для неё…
В возрасте постарше, во время перехода из школьного в институтский период, у неё возникло другое желание – танцевать сальсу1. Впервые увидев этот страстный танец в фильме, она приворожилась им и захотела научиться его танцевать. Но также в тот период её привлекли своей экспрессией и способом самовыражения другие, более агрессивные, и непарные танцы. Это был хип-хоп. И для изучения сначала она выбрала его.
С хип-хопом дела складывались очень хорошо: тренировки по три-четыре часа в день четыре и иногда даже пять раз в неделю дали о себе знать. Её тренер был строг, но справедлив, и она стала танцевать это направление уже не как начинающая робкая простушка, а с «чувством, с толком, с расстановкой».
Впоследствии, как и у всех взрослых, в её жизни появилось больше забот: последние курсы университета вместе с работой, и на хип-хоп не осталось ни времени, ни сил.
Танец – это творческий процесс, которому необходимо посвящать всё свое время, а не половину, необходимо отдаваться ему полностью, ни капли не жалея себя. Только тогда будет отдача от самого танца, но оно того стоит.
Таким образом, из-за забот, связанных с окончанием университета (диплом, выпускные экзамены), она сделала паузу в занятиях танцами, которая растянулась на два с половиной года.
После его окончания сил не осталось вообще ни на что, и она уехала с мамой на море для самого простого пассивного отдыха и ничегонеделания – только наслаждения морем, солнцем и тишиной.
Другим желанием, на тот момент уже давно сформированным и идущим из глубокого детства, была поездка в Америку. Воспитанная, отчасти, на русской культуре, в которую её посвящала бабушка, и, отчасти, (на контрасте) на американских милых фильмах типа «Бетховена», учившаяся в иностранной школе, с самого раннего детства она знала все традиции Запада.
Её личная «американская мечта» cформировалась ещё в раннем детстве и обрела свою форму во взрослом возрасте: Америка=свобода=любовь. Тогда связи между Америкой Северной и латиноамериканскими танцами Америки Южной в её сознании не было никакой, да и не за этим она отправилась в США. Она заочно любила штаты так же, как и американские фильмы, в которых постоянно фигурировал то Нью-Йорк, то Лос-Анджелес, и, наконец, вместе со своими двумя подругами, она отправилась в то долгожданное и самое незабываемое путешествие в своей жизни.
