Тарантул

Тайный фронт

Герман Матвеев

© Матвеев Г.И., 2024

© ООО «Издательство Родина», 2024

В холодном воздухе носилась водяная пыль и через шинель, фланелевку и тельняшку проникала к самому телу. От сырости белье казалось липким. Темень – глаза выколи! Внизу вяло шлепали мелкие волны.

На стоящем впереди катере замаячили красные угольки папирос и послышался смех. Кто-то из команды вышел подышать воздухом.

Но вот опять в стороне Петергофа глухо захлопали пушки и над головой зашуршали снаряды. В городе вспыхнули красные зарницы, а через минуту докатился треск разрывов. Сейчас же в ответ глухо ахнули батареи Ленинграда и смяли эти звуки.

Сегодня враги стреляли всю ночь. С большими перерывами, ограничиваясь двумя-тремя залпами, настойчиво посылали они снаряды в разные районы города. Как бы солоно им ни приходилось, молчать они не хотели. Ленинград праздновал двадцать шестую годовщину Октября.

«До чего пакостная у фашистов натура! Как праздник, так обязательно безобразят», – подумал стоявший на вахте Пахомов, прислушиваясь к артиллерийской дуэли.

Он вспомнил, как в прошлом году фашисты отметили юбилей. Авиация гудела над городом всю ночь. Во всех районах повесили на парашютах яркие фонари-ракеты и безнаказанно сбрасывали бомбы. Тогда он не был на вахте, но почти всю ночь простоял на палубе каюра. Казалось, что после такой бомбежки от Ленинграда останутся одни развалины…

Стрельба кончилась, и снова установилась тишина. «Они ведь, наверно, считают, что как только снаряд разорвется, так весь район в бомбоубежище кинется». Он знал, что сейчас во многих квартирах кончались вечеринки, и даже сам имел два приглашения от знакомых девчат. Знал, что первый тост поднимали за победу. Она еще не близка, но уже ярко блестит в московских салютах.

«А нынче им достается… Это не прошлый год».

Прошла минута, другая, и вдруг послышался скрип уключин. Пахомов насторожился, повернул голову и уставился в темноту.

Катера стояли почти у самого устья реки, где она впадала в залив, и если он услышал скрип уключин, то, значит, лодка находится где-то недалеко, на середине Невки.

На другом берегу, в единственном доме, жила команда военных рыбаков. Они давно прекратили рыбную ловлю, да и вряд ли в такую погоду, в темноте, могли отправиться куда-то на лодке. Другой лодки поблизости не было.

«Показалось мне, что ли?» Напрягая слух, он долго стоял без движения, но никаких звуков больше не доносилось.

«Значит, показалось», – уже твердо решил Пахомов.

Снова началась артиллерийская перестрелка, но на этот раз в стороне Московского района.

Пришла смена.

– Замерз? – хриплым со сна голосом спросил его лучший друг и земляк Киселев.

– Отсырел, – сказал Пахомов, передавая вахту.

– Иди сушись.

– Послушай, Саша. С полчаса назад вроде как на лодке кто-то греб. Веслами скрипнул.

– На лодке? – удивился Киселев. – Да ты что! В такую погоду на лодке кататься… ночью!

– Я и сам не понимаю. А только так ясно послышалось.

– Может, на катере что-нибудь?

– Не знаю.

Пахомов спустился в кубрик и скоро забыл о происшествии, но когда через четыре часа он сменил Киселева, то вспомнил и спросил:

– Ну как, лодку не слышал?

– Какая там лодка! Померещилось тебе.

Незаметно начинался рассвет. Появились неясные очертания пулемета в чехле, стоящего на носу катера. Забелел корпус яхты, вытащенной на берег, и корявое дерево с обломленной вершиной все яснее выступало на фоне посеревшего неба.

Пахомов смотрел на противоположный берег. Ему казалось, что там, чуть пониже их катера, чернеет лодка.

Прошло несколько минут – и уже никаких сомнений не осталось. Лодка стояла на одном месте, и в ней сидел рыбак. Откуда он взялся и как попал сюда ночью? Правда, среди любителей-рыболовов можно встретить людей, одержимых своей страстью, которые ловят рыбу, невзирая на погоду и время года.

Пахомов тоже был таким любителем и сразу понял, что рыбак ловит на подпуск, но лодка стоит слишком близко от берега, и это было подозрительно. Он вызвал наверх старшину.

– Товарищ старшина, смотрите! – сказал он, показывая пальцем на берег.

– Что там?

– Рыбак.

– Ну так что? Пускай ловит.

– Ночью приехал.

– Как это ночью?

– Вечером его не было, а как стало светать, я его и увидел. Ночью слышал, как он уключинами гремел.

– Вот оно что! Сейчас мы это разберем.

Старшина ушел, и скоро, застегивая на ходу шинель, поднялся лейтенант.

– Пахомов, ты уверен, что рыбак приехал ночью? – спросил он.

– Уверен, товарищ лейтенант.

Глухо зарычал мотор. Сбросили конец, и лейтенант встал у штурвала. Катер плавно развернулся и двинулся к лодке.

Рыбак понял, что катер направляется к нему, и начал торопливо вытаскивать якорь. Лодку подхватило течением и медленно потащило вниз.

– Эй, гражданин! Задержитесь на минуточку! – крикнул в рупор старшина.

– А зачем? Здесь нельзя ловить?

– Ловить можно! Давайте сюда…

Рыбак взялся за весла, но, видимо, раздумывал, что ему делать.

– Не пугай его, старшина, – вполголоса сказал лейтенант, передавая управление матросу.

– Если нельзя, так я уеду! – крикнул рыбак.

– Да вы не бойтесь, мы только документы проверим! – как можно ласковей сказал в рупор старшина.