Осторожно выпрямив ноги, высокий широкоплечий мужчина с коротким ёжиком светлых волос недовольно повёл плечами.
— Ещё ковёр-самолёт бы мне предоставили… — буркнул он. – Тоже мне, любые услуги…
Говорил он негромко, так, чтобы водитель этого необычного экипажа не слышал. Не то чтобы он чего-то опасался – он, Франц Класхофен, маг-антиквар, владелец нескольких крупных магазинов… и кое-чего ещё, о чём не стоит знать широкой публике! Нет и нет. Просто Франц не считал разумным выказывать свои истинные чувства к тем, кто в данный момент серьёзно его выручает. Вот когда он залижет раны, встряхнётся, расплатится по всем долгам и получит свой козырь – вот тогда можно будет и помериться, кто сильнее.
Козырь, да…
Всё же у него отлично варит голова! Если бы в своё время он не сообразил создать второй гримуар, точную копию того эльзевировского тома, не осталось бы и тени возможности вновь его получить. Но всё сложилось отлично. В глубоких карманах службы магбезопасности осталась копия, а оригинал всё ещё дожидается своего владельца… там. В хорошем месте, которое Франц не называл даже мысленно.
— Да-да, - и он засмеялся. – Как говорил патер Браун? «Где умный человек прячет лист? В лесу!».
Пожалуй, если бы этот смех услышал психиатр, он бы присмотрелся к господину антиквару повнимательнее. Но беда в том, что не было более никого в экипаже – точнее, в летающей коробочке, вмещающей лишь водителя и пассажира, и Тьма знает каким образом держащейся в воздухе. Класхофен выглянул в окошко: во тьме не было видно почти ничего, лишь блестел в лунном свете изгиб какой-то речки, да светился вдалеке не то костёр, не то окно какого-то дома.
«Интересно, на какой высоте мы летим?» – невольно подумал беглец.
Ну да, а как ещё назвать почтеннейшего антиквара, вынужденного удирать ночной порою, словно ворона, оставляющая в зубах кошки перья из хвоста?
— Тьма с ним, с Райзеном, - сквозь зубы пробормотал Класхофен. – И адвокат этот – барахло, десяток новых найду. Но они заморозили два моих счёта, отобрали артефакты и книги!..
В этот момент экипаж тряхнуло в воздухе, потом ещё раз, сильнее. Серебряная поверхность воды как-то рывком приблизилась, и пассажир забыл о проторях и убытках, вцепившись обеими руками в поручень.
Других доступных ему действий не было…
ГЛАВА 1.
8 мая 2185 года от О.Д.
{— Я не люблю подарков, — хмуро буркнул Корсо. — Было дело, кое-кто принял в дар деревянного коня. На этикетке стояло: ахейская ручная работа. Те идиоты и обрадовались.}
{Артуро Перес-Реверте, «Клуб Дюма, или тень Ришелье»}
За завтраком Суржиков так тщательно обдумывал новую роль, что даже и не замечал, что ест. Главная, по его представлению, сложность этой роли была в том, что играть её придётся одному, без партнера. Алекс ведь сказал, что будет заниматься детьми, так что на поддержку рассчитывать не приходится. Итак, значит, ему нужно найти подход к горничной, и это, скорее всего, окажется не очень сложно: женщина средних лет, в доме Шнаппса работает не так уж давно, года четыре, и хозяйка для неё всего лишь посторонняя нанимательница. А вот старая нянька… Тут можно поймать птицу удачи или лопухнуться всерьёз.
- «Так тихими шагами жизнь ползёт К последней недописанной странице…», - пробормотал он.
Рядом раздалось фырканье, и Влад, наконец, поднял глаза от тарелки.
- Слушай, ты странно разговариваешь, - сказал ему один из близнецов. – Будто бы и сам с собой, и в то же время с кем-то, кого здесь нет.
- Видишь ли…
- Я Стас, - сообщил мальчишка.
- Это хорошо. Видишь ли, Стас, у меня привычка такая. Когда я очень глубоко задумываюсь, начинаю цитировать пьесы.
- То есть, ты актёр? – спросил второй парень, точная копия Стаса. – Я Серж.
- Методом исключения догадаться было нетрудно, - усмехнулся Суржиков. – Ну да, и актёр в том числе. Вроде бы вчера нас познакомили?
- Познакомили. Ты помощник отца, это мы поняли. Только пока не решили… - начал говорить Стас.
- Ты такой же скучный, как был Весёлкин, или лучше? – закончил фразу его брат.
Их отец, до сего момента наблюдавший за экзекуцией молча, постучал по столу кончиками пальцев и сказал негромко:
- За синюю линию не заходить!
- Так точно! – в один голос ответили близнецы. – А можно, мы пока пойдём к себе?
- Нельзя, - сказала вдруг Софья. – Вначале мы должны решить вопрос с дежурством.
- В смысле?
- Аркадий Феофилактович уехал. Выясняется, что всё то, что делал один небольшой домовой, нужно распределять по всем членам коллектива. Мы с Барбарой можем взять на себя готовку. Остальное вы должны разделить между собой.
- Остальное – это что?
- Уборка, покупка продуктов, мытьё посуды, стирка, глажение белья, - слова падали в тишину за столом, словно металлические шарики в кастрюлю, с хорошим звонким «бамммс!».
- У-у-у! – горестно протянул один из мальчишек.
Второй же деловито спросил:
- А делить будем поровну?
- Делить будем по справедливости! – сказал Алекс. – У Софьи работа плюс сад плюс готовка…
- Я готова взять на себя посуду… после завтрака и после обеда, - заявила Катя.
Бурное обсуждение и делёж обязанностей затянулся вплоть до конца второго кофейника. Суржиков этого не слышал: он снова отключился и мысленно просматривал страницу блокнота с записями о Марии Пантелеймоновне Иванцовой, девяноста двух дет от роду, проживающей в собственном доме торговца Альфреда Шнаппса…
