Лялька плясала, не жалея ног. Да что там ног? Новых итальянских туфель! Ведь она поступила! Лялька Морозова – студентка Новосибирского медицинского института. Простая девушка из Бердска будет врачом: хорошим, умным, понимающим и знающим. Она поклялась не Гиппократу, а себе. И это важнее всего на свете. Потому что Гиппократ знать не знает ни Ляльку, ни кого-то еще. А самой от себя никогда не спрятаться и не убежать. Поэтому нет ничего надежнее, как пообещать себе.
В честь такого события мать накрыла на стол, позвала соседей, а Ляльку отпустила на дискотеку. Впервые в жизни! Нет, ну школьные не считаются. А вот на настоящую молодежную тусовку – в первый раз, ведь теперь Лялька – не школяр, а студент.
Дискотечный клуб, а точнее – зал со знойным названием «Эфиопия» располагался на первом этаже ткацкой фабрики, которая когда-то снабжала промерзшие северные города носками, шерстяными трусами до колен и прочими необходимыми вещами, но с развалом СССР это, видимо, стало ненужным. Странно, но зимы никуда не делись, просто все резко перестали носить вещи советского производства. Сотрудникам выделили ваучеры – ровно по количеству членов семьи. Потом какой-нибудь очень шустрый дядя скупал все подешевке и становился хозяином бывшего советского «прома» – ну, или еще чего-нибудь. Пока он думал, что можно из всего этого сделать (а время, как известно, – деньги), покупались две большие колонки, один маг, куча кассет, затертых до дыр, дешевая выпивка, яркие огни – и все: досуг организован. Такие места вмиг становились модными и никогда не пустели. Молодежь с удовольствием собиралась там и тусовалась – выражение твердое и устойчивое, дошедшее до наших дней.
Лялькина мать такие места не одобряла и вообще дочь берегла. Но обещала отпустить, если та поступит. И вот…
«Белые розы» крутили уже в третий раз. Лялька присела отдохнуть. Тут же подскочила запыхавшаяся Ирка:
– Слышь, Ляль! Где такие туфли урвала?
– Мать с работы принесла, – и, довольная обновкой, вытянула стройные ножки. На блестящей лаковой коже блеснули зеленые камешки в виде стрекозы.
– Ух ты… – у Ирки захватило дух. – Не жмут? – И она с надеждой замерла. – Я куплю. По полной стоимости!
– Нет, не жмут, – и Лялька задрала нос. – Слышь, Ирк, а это кто?
– Где?
– Да вон, у дверей стоит.
– А-а-а… Это Олег. У него три киоска на вокзале, – и Ирка многозначительно подняла палец вверх. – Ну, ты это… Не думай даже… Он того…
– Чего «того»?
– Женатик. – И Ирка вздохнула.
– А чего он по дискотекам трется, если женатик?
– Да женился по залету. Теперь не знает, как свинтить.
Тем временем Олег, окидывая взглядом зал, неспешной походкой пошел в сторону Ирки и Ляльки.
– О-о-о! К нам идет… Ты это… смотри, я предупредила…
– Хэллоу.
– Ну, хэллоу.
– Пригласить можно?
Лялька боязливо покосилась на Ирку.
– Да ладно, я ж потанцевать зову, а не замуж. О! Уже все-все знают? Я здесь один, без жены.
– Опять «Белые розы»? – и Лялька вздохнула.
– Ну почему? – Олег присвистнул и махнул в сторону диджея. – Слышь, давай Hello!
Тут же зазвучала мелодичная песня Richie. Все довольно заулюлюкали, и молодые тела закачались в такт прекрасной романтичной музыке.
– А может, ты меня ищешь? – спросил Олег.
– Никого я не ищу. Тем более женатого. Просто танцую.
– Понятно. Раз женат, значит, клеймо? Да, я совершил благородный поступок: женился на беременной женщине. А мой это ребенок или нет, не знаю. Просто мужчины перестали совершать благородные поступки.
– Ну да… А ты, значит, не такой… Что за персонаж? – и Лялька кивнула в сторону бара, где пацаны суетились вокруг очень модно одетого, но в стельку пьяного парня. На шее у него элегантно болталась бабочка, а ярко-малиновый пиджак висел на одном плече. Парень пытался сесть на барный стул, но никак не мог прицелить пятую точку, так как стул все время вертелся.
– А, да это Маэстро.
– Маэстро?
– Да не в том смысле, – засмеялся Олег. – Он хозяин этого дискача, но погоняло не отсюда. Он одному авторитету в карты проиграл, а тот его под стол посадил и кукарекать битый час заставил. Оттого и Маэстро. Только тс-с-с! – Олег приложил палец к ее губам, и Лялька вздрогнула.
Песня закончилась, они разошлись. Лялька подошла к Ирке:
– Может, пойдем?
– Да ну ты что? Тебя же отпустили! Все норм, расслабься.
Правда, Ирка очень убедительно пообещала тете Шуре, матери Ляльки, что пить «ни-ни» (а они уже по две «Кровавых Мэри» выпили) и танцевать медляки тоже не будут. Оба обещания уже нарушили. А Вадик из соседнего подъезда, который должен был за ними присматривать, вообще потерялся из виду. Ну да ладно… Что она, маленькая, что ли?
– Эу, герла!
Лялька обернулась, и ее сразу обожгло пьяное дыхание. Она отшатнулась, но Маэстро уже дергал ее за пояс юбки.
– Отстаньте от меня! – возмутилась Лялька.
