Каждый понедельник или вторник утром почтальон приносит мне книжное обозрение «Геральд трибьюн» из Нью-Йорка о всевозможной литературе и всяческих литераторах. Многих авторов печатают, но еще больше их остается ненапечатанными, и хотел бы я увидеть хоть один городской квартал, где не нашлось хотя бы одного писателя, или сельцо с полусотней жителей, в котором нет писателя, – хотелось бы посмотреть! Я бы отправился туда выяснить, почему ни один из пятидесяти односельчан не пытается рассказать о человеке, живущем на земле. Я хотел бы войти в такое село однажды утром и молча прошагать по главной улице, обойти его вокруг, разглядывая дома и передвижения обитателей, ибо пятьдесят человек – это немало, и они без конца движутся по жизни. Хотел бы я увидеть такое село, но уверен, что такого места не найти даже в Гренландии, и если вы думаете, что я шучу, советую вам отправиться в публичную библиотеку и почитать гренландскую литературу – вы обнаружите, что эта страна изобилует поэтами и прозаиками, причем очень достойными. Но это Гренландия, и вот к чему я веду разговор. В поэзии – Гренландия, и в прозе – Гренландия. Наша страна Америка необъятна, у нас много писателей, многих из которых не печатают, а в моем творчестве – Сан-Франциско, и то не целиком, а только его западная оконечность от Карл-стрит до Тихого океана. У них в литературе – Гренландия, а не расчетливый молодой человек, и хвала Господу за то, что у них в литературе – не расчетливость, а страна, не искусство ради искусства, а судьба, единственная, неповторимая Гренландия.
Я живу и дышу своим городом – его туманами, ревунами, океаном, холмами, песчаными дюнами, задумчивостью Сан-Франциско, по земле которого я хожу по утрам и вечерам – городом моих встреч и расставаний, где мое жилище, книги и фонограф. Да, я люблю этот город, и его неприглядности милы моему сердцу. Истина моя заключается в том, что я вовсе не писатель и не хочу быть писателем. Я не пытаюсь ничего сказать. Мне и не нужно пытаться. Я говорю о том, что наболело. И никогда не пользуюсь словарем, никогда ничего не выдумываю. Вся проза мира по-прежнему находится вне книг и вне языка, и мне остается всего лишь ходить по городу и смотреть в оба.
Каждый понедельник или вторник я листаю эту газету из Нью-Йорка, разглядываю иллюстрации, вычитываю то там, то тут названия новых книг и имена писателей. Мне интересно, что пишут авторы, которых печатают, потому что если я буду знать, что печатается, то смогу понять, что не печатается, и считаю, что лучшая проза Америки – та, которая под спудом; всем известно, что на каждую напечатанную книгу приходится двадцать, тридцать, сорок ненапечатанных книг: Америка – это то же, что Гренландия.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
