Жарким июльским днем я дремал у себя в кабинете. Заняться было нечем, и никто меня не беспокоил. Внезапно зазвонил телефон, и я поднял трубку.
– Да, Джина?
– Звонит мистер Шервин Чалмерс, – прерывающимся от волнения голосом произнесла Джина.
У меня тоже перехватило дыхание.
– Чалмерс? Господи! Он что, здесь, в Риме?
– Он звонит из Нью-Йорка.
– О'кей, соедини его со мной.
Я в течение четырех лет заведовал корпунктом «Нью-Йорк вестерн телеграм» в Риме, и впервые мне звонил Чалмерс, владелец газеты. Он был мультимиллионером, газетным магнатом и большим докой в наших делах. Звонок Шервина Чалмерса означал для меня примерно то же, что и приглашение от президента на чай в Белом доме.
В трубке послышались обычные щелчки, и затем строгий женский голос произнес:
– Это мистер Доусон?
– Да.
– Вы можете сейчас поговорить с мистером Чалмерсом?
Я ответил, что могу, и подумал: интересно, как бы она отреагировала на мой отказ?
Послышались еще щелчки, и потом голос, звучавший как удары молота по наковальне, пророкотал:
– Доусон?
– Да, мистер Чалмерс?
Последовала пауза. Я сидел, ожидая взбучки.
– Слушай, Доусон, – сказал Чалмерс, – завтра в Рим в одиннадцать пятьдесят прилетает моя дочь. Я хочу, чтобы ты ее встретил и отвез в отель «Эксельсиор». Моя секретарша забронировала для нее номер. Встретишь?
Мне было известно, что он женат четвертым браком, но известие о дочери стало для меня новостью.
– Она собирается учиться в университете, – продолжал он, выдавливая из себя слова так, как будто весь этот разговор ему предельно надоел. – Я ей сказал, чтобы, если у нее будут какие-нибудь проблемы, она звонила тебе. Только не давай ей денег. Она будет получать от меня шестьдесят долларов в неделю, и этого для молодой девушки вполне достаточно. Но ты можешь понадобиться, если она заболеет или еще что-нибудь случится.
– Так у нее здесь совсем никого нет? – поинтересовался я. Свои способности быть нянькой я оценивал не слишком высоко.
– Она найдет с кем пообщаться, – ответил Чалмерс. В его голосе слышалось нетерпение.
– О'кей, мистер Чалмерс. Я ее встречу, и, если ей что-нибудь понадобится, я этим займусь.
– Это мне и нужно. – Снова последовала продолжительная пауза, и мне стало слышно его тяжелое дыхание. Перед моим мысленным взором предстал невысокий, полный человек с подбородком, как у Муссолини, глазами, как острие стилета, и ртом, как медвежий капкан.
– Хаммерсток говорил со мной о тебе на прошлой неделе, – отрывисто сказал Чалмерс. – Он подумывает, не вернуть ли тебя обратно.
Я сделал глубокий вдох. Эту новость мне очень хотелось услышать уже десять месяцев.
– О, это было бы очень здорово.
– Я подумаю.
На этом он прервал разговор. Я повесил трубку, немного отодвинул свое кресло, чтобы мне было легче дышать, и стал смотреть на противоположную стену, размышляя над тем, как хорошо было бы вернуться домой после четырех лет работы в Италии. Нельзя сказать, что мне не нравился Рим, но пока я был здесь, мне не светили ни прибавка жалованья, ни повышение в должности.
Встав со своего кресла, я направился к Джине в приемную.
Джина Валетти, симпатичная жизнерадостная брюнетка двадцати трех лет, с самого начала моего пребывания в Риме была моей секретаршей и доверенным лицом. Женщины с такими линиями тела и таким взглядом, да еще умеющие элегантно одеваться, всегда сильно на меня действовали.
Она оторвала руки от пишущей машинки и вопросительно на меня посмотрела.
Я рассказал ей о дочери Чалмерса.
– Все это ужасно, не правда ли? – спросил я, присаживаясь на краешек ее стола. – Какой-то напыщенной толстушке студентке нужны мои советы и забота – и все это во имя «Вестерн телеграм».
– Она может оказаться очень симпатичной, – холодно заметила Джина. – Если вы влюбитесь и женитесь на ней, то наверняка будете счастливы.
– У тебя только свадьбы на уме, – сказал я. – Все вы, итальянки, одинаковые. Ты не видела Чалмерса – а я видел. Она никак не может быть симпатичной, если он ее отец. Кроме того, вряд ли он захочет сделать меня своим зятем.
Она смерила меня долгим, внимательным взглядом.
– Подождем, пока вы ее увидите.
Оказалось, что Джина не права, но и я был не прав. Хелен Чалмерс не отличалась особой красотой, но не была и напыщенной толстушкой. Она носила очки в роговой оправе и была скучна так, как может быть скучна только с головой ушедшая в учебу примерная студентка колледжа.
Я встретил ее в аэропорту и повез в отель «Эксельсиор». Мы обменялись обычными при таких встречах любезностями, и на подъезде к отелю я уже только и думал, как бы поскорее от нее отделаться. Я сказал ей, чтобы она звонила мне в офис, если ей что-нибудь понадобится, дал свой номер телефона и откланялся. Не приходилось сомневаться, что она мне не позвонит. Судя по всему, она, при ее деловитости, сможет справиться с любой неожиданно возникшей проблемой без моей помощи или совета.
