Охота была удачной. Две одичавшие свиньи и три козы несли на рогатинах возвращавшиеся с охоты соплеменники Алексея. Сам он шел впереди с заряженным арбалетом в руках и зорко смотрел по сторонам. Ему, как никому было известно, какую опасность представляют собой лазутчики Олигарха. До стойбища племени было еще далеко, а охотники, несущие добычу уже сильно устали. Прошедшая зима была тяжелой для племени. Сильные морозы и набеги воинственных амазонок Олигарха лишили и без того небольшой народ резервации многих сильных воинов. Несколько последних тощих лошадей, во избежание голодной смерти людей, пришлось забить на мясо. Поэтому теперь переносить охотничьи трофеи приходилось на своих плечах. Алексей остановился и дал команду уставшим сородичам сделать небольшой привал, отправив Османа и Махмуда, двух самых лучших охотников дозором обойти вокруг елани, выбранной им для отдыха. Сам он прилег в тени кустов и, жуя травинку задумался. На душе у Алексея было неспокойно, хорошая добыча не радовала как обычно и на то были свои причины. Две последние зимы племя Алексея подвергалось невиданному до сей поры преследованию со стороны Олигарха – здешнего полноправного правителя и вершителя судеб. С тех пор как закончилась последняя Мировая война, уже много зим племя Алексея жило в Долине Песчаной реки с Его милостивого разрешения. Так соплеменники между собой называли Олигарха, из опасения, что одно только упоминание имени Его может навлечь на племя неисчислимые беды. Народ в общине сложился из немногих выживших в той войне людей разных национальностей, пришедших с равнины, оттуда, где жить на выжженной и отравленной земле было невозможно. Арендной платой за проживание в резервации, по неписаному договору еще с предком нынешнего Олигарха, служил живой товар. Несколько молодых и здоровых парней и девушек, каждый год отдавались приходящему за ним конвою из амазонок. Зачем Ему были нужны эти парни и девушки никто не знал. Да и спросить было не у кого, ведь Олигарха в резервации никто и никогда не видел. Ежегодно приходящий за данью конвой был неразговорчив и, получив дань, быстро и молча, уходил восвояси. Впрочем, никто тогда не боялся службы в замке Олигарха. Попавшие туда считались счастливчиками, им не грозил голод и холод, и можно было не опасаться быть съеденными дикими зверями. И вот две зимы назад договор был Им вероломно нарушен. На племя стали постоянно нападать отряды амазонок, захватывая в плен всех без разбора, а сопротивляющихся безжалостно убивая. Вождь племени, отец Алексея, распорядился вооружиться всем соплеменникам, могущим держать в руках оружие, построить вокруг стоянки частокол из стволов деревьев и нести круглосуточный караул, для упреждения нападений амазонок. В результате несколько атак были успешно отбиты, нападающие понесли потери, и на несколько лун воцарилось тревожное затишье. Неожиданно размышления Алексея прервал запыхавшийся Махмуд, один из двух охотников отправленных Алексеем в дозор. Он что-то возбужденно и бессвязно бормотал, показывая рукой в направлении стойбища племени. Алексей оглянулся и увидел в том направлении три столба дыма от костров, поднимающихся к безоблачному небу. Алексей сразу же понял, что означает этот знак – это был сигнал тревоги, который предназначался именно для него. Успокоив заволновавшихся охотников, Алексей распорядился оставить охотничьи трофеи на самого молодого соплеменника. Остальным охотникам быстро, но осторожно продвигаться к стойбищу, впереди пустив все тех же Махмуда и Османа. До стойбища оставалось два полета стрелы, когда охотники вышли на «секрет» состоявший из двух соплеменников, один из которых был ранен и наспех перевязан жгутом, сплетенным из травы. Он проводил Алексея в землянку вождя племени, на ходу коротко рассказав, что они недавно отбили атаку Его амазонок, понеся при этом большие потери. В ходе успешной контратаки захватили в плен одну из амазонок, но та отчаянно сопротивлялась, и ей удалось тяжело ранить вождя из арбалета, стреляющего огнем. Когда Алексей подошел к землянке отца он увидел привязанную к столбу, сидящую на земле, молодую женщину, облаченную в доспехи из какого-то черного металла. Лицо женщины было раскрашено красными и черными красками, покрыто глубокими свежими ранами и кровоподтеками. Недалеко от столба на земле лежало около десятка тел мужчин племени, возле которых сидели на коленях несколько женщин и детей. Они, раскачиваясь, вполголоса «тянули» заунывную песню, изредка прерывая ее, для того чтобы бросить камень или плюнуть в пленницу. Алексей на несколько секунд остановился возле столба, разглядывая амазонку. Та испуганно поджала ноги и с ненавистью исподлобья взглянула на него. Немного постояв рядом с амазонкой, Алексей стал спускаться по лестнице в землянку. Скрывшись уже по пояс в узком проходе, оглянулся – лицо женщины показалось ему знакомым. Глаза их встретились, и Алексей еще раз удивился той ненависти, которая была во взгляде женщины. Он ступил на земляной пол, покрытый козьими и овечьими шкурами, и тихо подошел к людям, сидящим возле раненого вождя. Тот лежал, закрыв глаза на ворохе из мягких шкур, лицо его было серым и безжизненным, из-под повязок охватывающих грудь раненого сочилась алая кровь. На полу сидели на корточках несколько человек, освещаемых двумя коптящими светильниками из свиного жира. Один из сидящих поднялся ему на встречу – это был Иван, сводный брат Алексея. Он покачал головой, отвечая на немой вопрос своего брата. Алексей опустился на колени и дотронулся до руки раненого.
