Снег мягко кружился и падал на вымощенный камнем внутренний двор замка, при этом создавая атмосферу безмятежности и гармонии. Лишь одна деталь нарушала этот покой – тело, которое дергалось под каблуком Морозко.
Смертный жалко поскуливал и скреб пальцами по льду, ломая свои ногти в тщетных попытках спастись от гнева короля.
Горный ветер трепал Морозко волосы и щекотал холодом нос.
– Лежи смирно. Все уже в своей крови извозил. – Нахмурившись, Морозко кивнул словно самому себе на кровавые брызги, которые запятнали все сугробы вокруг алым цветом. Смертному недолго оставалось молить о пощаде, потому что он оказался подлой крысой.
Мало того что он шастал у замка, хотя всем было известно, что без приглашения это было строго запрещено, так этот крысеныш вместе со всеми остальными жителями деревни Винти еще и решили вопреки вековой традиции не проводить церемонию. Это показательное событие ставило под угрозу нечто большее, чем одну лишь гордость Морозко. В итоге праздник-то они устроили, вот только забыли про главную его часть: жертвоприношение.
Винтийцы, вероятно, посчитали себя самыми умными, танцуя вокруг костра, распивая алкоголь и объедаясь угощениями, ведь сегодня они чествовали кровь, которую даже и не подумали пролить. Выставили на всеобщее посмешище его и всю Фростерию заодно.
Теперь Ледяному Королю надо было со всем этим разобраться.
Все же как было хорошо, что Морозко отправил на торжество посла, да еще приставил к нему капитана королевской гвардии Андраса.
Андрас свою роль исполнил прекрасно, поймав трепыхающегося мужичка и притащив его к Морозко на допрос – или на расправу, если тому так будет угодно.
Король надавил сапогом сильнее, и жизнь потоком хлынула из раны в боку человечишки. Мясо, отслаиваясь, обнажило мышцы и кости уже порядком ослабевшего мужчины.
– Я… я уже рассказал все капитану, – с кашлем прохрипел мужчина, – это староста решил отменить жертвоприношение. Многие из нас не хотели вас сердить, но мы в недавнем шторме потеряли слишком много скота. – Его тело свело судорогой боли. – Прошу вас, сир, умоляю, пощадите. Мы думали…
– В том-то и ваша вечная проблема, смертный. Вы вообще не думали. Ни один из вас. Могли бы просто бросить на алтарь одного человека вместо зверя, и дело с концом. – Убрав ногу с мужчины, Морозко отвернулся и отошел к капитану стражи. Алые волосы Андраса трепал ветер, но сам он даже не моргнул, когда Морозко вытащил из его ножен меч.
– Но винтийцы даже этого сделать не смогли. И они за это поплатятся. Вот с тебя и начну. – Морозко прищурился, чувствуя, как внутри клокочет ярость.
После того как они убили его мать, он ничего у них не просил, кроме одного – проводить церемонию – ритуал, – на которой им нужно было приносить в жертву животное на алтаре, дать крови стечь, окропить ею землю и произнести требуемые ей слова. «Пусть эта кровь насытит тебя. Пусть эта кровь удовлетворит тебя. Мы добровольно проливаем ее в память о жизни твоей». Ну, конечно же, Маранна ожидала поклонения даже после смерти. И это было очень ожидаемо. Он даже мысленно фыркнул, подумав об этом.
Мать Морозко была жестокой и несправедливой правительницей, за что смертные ее свергли и убили. Если бы она заранее не спрятала Морозко в ледяной пещере, он бы тоже, наверное, лишился своей жизни. Но приставленные к нему стражники пожалели его, защитили и пообещали народу, что он будет другим, не похожим на свою мать. В каком-то смысле так и было.
Смертный хлопнул рукой по земле, с трудом поднимаясь на ноги, и пошатнулся.
– Прошу пощады, ваше величество, умоляю.
Морозко посмотрел в глаза капитану, наблюдающему за этой тщетной и глупой попыткой побега. Дернув плечом и закусив губу, он развернулся на каблуках и резко метнул меч, который просвистел в воздухе, крутясь волчком, и с отвратительным хлюпающим звуком вонзился в спину мужчины. Тот рухнул на лед, мелко содрогаясь, и, наконец, замер.
– Как жаль, что твоя кровь бесполезна и никого не спасет. – Увы, тело было не на алтаре, да и ритуальные слова здесь никто не произнес. Скривив губы, Морозко отвернулся. – Отруби ему руку и проследи, чтобы винтийцы получили дар моей благодарности. Вместе с четкими указаниями провести церемонию не позднее чем через неделю. А, да… и приберись тут. – Когда Морозко отошел от капитана, ему на глаза упали пряди белых волос, которые окрасились алым. С оскалом он утер лицо, так же усеянное россыпью красных брызг. Сколько же грязи от этого смертного. Вздохнув, он направился к входу в замок, где двое стражников приветственно распахнули перед ним тяжелые двери из черного дерева.
