УБОГИЙ

Петя – новомодный современный молодой художник.

Так по крайней мере он о себе отзывался.

По факту же, он был не таким уж и молодым. Ему было за тридцать. Не столько современным, сколько просто подражающим трендам. Не столько новомодным, сколько почти неизвестным, но хотя бы способным зарабатывать деньги своим трудом. Да и не таким уж художником, сколько просто голимым позёром.

Именно с такими словами его бросила девушка.

Переживая из-за этого, Петя закрылся в своей квартире.

Сначала он хотел полностью отдаться творчеству. Сублимировать ту боль, что осталась у него после разлуки с любимой.

Он искренне верил, что настоящему художнику нужно быть голодным. Настоящему поэту нужно страдать. Потому что именно в этом лежит основа для создания гениального произведения.

Но вера в абстрактную формулу шедевра споткнулась о реальность. Оказалось, Петя не был способен сконцентрироваться. Быть достаточно внимательным для работы.

Он всё время отвлекался на Неё. На мысли о Ней. На надежду, что Она напишет ему. На ожидания, что ответит на его сообщения. Что увидит, что он звонил. И перезвонит.

Всё это превратилось в несколько дней попыток заняться творчеством. Его хватало минут на пять. А потом многочасовые муки. И он ничего не мог сделать с этим.

Его дни превратились в пустую трату времени. Когда он понял, что сконцентрироваться уже не получится, решил, что можно заняться чем-то, что само по себе будет отвлекать. Тогда он достал огромный список фильмов. Всё то, что он годами откладывал на лучшее время.

И хотя он всё время отвлекался на телефон в процессе просмотра, список был быстро опустошён. За ним пошли низкосортные сериалы. Бесконечный пересмотр уже просмотренного. Вскоре и вовсе его дни превратились в монотонный просмотр социальных сетей. А в конце в нескончаемый скролинг.

Тут то и раздался звонок.

Студия художника за редким исключением выглядит как помойка. Море красок и цветов. Вокруг разбросаны полотна. Какая-то часть из них перевёрнута на бок или вверх ногами.

Сам же художник в тот момент лежал на полу. Он был обнажён. Держался за голову и медленно крутил пальцами у висков.

И вот он услышал этот нелепый рингтон. Он стоял на телефоне по умолчанию. Когда покупал телефон, Петя не стал его менять. Как он говорил: «просто лень». А когда ему было не лень что-то делать? Хотя раздражался каждый раз, как этот рингтон звучал.

Петя вздрогнул.

Соскочил с места.

Стал оглядываться по сторонам.

Он не сразу понял, что происходит. Хотя вроде как всё это время сам ждал этого момента. А когда осознал, начал суетливо рыться в собственном бардаке.

Выглядело это как беспорядочный танец посреди буйства творческого кошмара. Назвать этот танец можно было бы «тепло или холодно». Только разница от игры была в том, что единственным ориентиром была мелодия, которая с каждой секундой раздражала хозяина вещи всё сильнее и сильнее.

Наконец-то он нашёл на ощупь телефон. Посмотрел, кто звонит. И воскликнул во весь голос:

– КАКОЙ ДУРАК!

Мысль молнией пронзила его. Как искра в наполненном метаном помещении.

Мысль – надежда. Она переполнила его с первыми звуками рингтона. Ведь он обольщал себя, думая, что звонит Она.

Но, конечно же, нет. Это была не Она.

– Какой дурак! Да кем я вообще себя возомнил?

Это была другая.

Это была та, которую он был бы рад услышать всегда, в любое время своей жизни, но только не в моменте разочарования в себе.

Он был разочарован в себе от одной только той мысли, что целый месяц он внушал себе безразличие к Ней. Пытался поверить в себя как в настоящего мужчину – невозмутимого и независимого.

А вышло так, что любой звонок или оповещение социальных сетей заставляли его кидаться на телефон в надежде о весточке. В надежде, что всё ещё может быть хорошо. Что всё ещё не потеряно. А у Неё остались хоть какие-то чувства к нему.

Какой дурак…

Это был звонок от лучшей подруги. Возможно, единственного человека, которому не безразлична судьба этого отчаянного романтика.

– Алло, Петь? – прозвучал нежный женский голос. Отчаянный. Нерешительный.

– Да?

– Это я, Наташа.

– Я узнал.

– От тебя ни звонка, ни весточки неделями. А не видела я тебя уже больше двух месяцев. И ладно я, подумала бы, избегаешь меня и чёрт с тобой. Но нет же, я поспрашивала, ты ни с кем не видишься и не общаешься. Я беспокоюсь за тебя.

Она говорила очень быстро, бегло, чуть ли не заедая слова.

Может быть она волновалась. Может, боялась, что Петя в таком состоянии, что не станет её слушать. Поэтому она накидывала как можно больше слов. Будто бы это исправит ситуацию. Будто бы слова способны разговорить кого угодно.

А может, наоборот, понимая, что Петя не желает с кем-либо общаться, она боялась неловкой тишины? Вот и заполняла её заранее словами, как барахольщик дом всяким мусором, лишь бы пусто не было.

– Наташ, всё отлично, правда. Нет повода для беспокойств.

– Что-то я не верю.

– Ну что поделать. Я не знаю, что на это сказать.

Пара секунд неловкого молчания и Наташа сказала:

– Слушай, но у меня есть предложение. Хотя ты волен отказаться, конечно.

Когда Петя услышал её предложение, он подумал: