В воздухе пахло смертью. Пахло не так, как всегда, стоявший у поваленной бурей сосны волк принюхался и насторожился. Его ноздри жадно втягивали воздух, глаза вглядывались в ночную мглу. Наконец он опустил голову и осторожно пошел по следу. Тихо и незаметно скользил он по безмолвному лесу, стремясь туда, куда уводили волнующие его запахи.
След вывел на тропинку, волк неожиданно замер и прислушался. Нет, он не ошибся, голоса раздавались именно оттуда. И еще треск огня, запах дыма, волк снова настороженно повел носом. Чужой запах, опасный. И все-таки волк осторожно пошел дальше. Он был старым и опытным, и понимал – найти добычу можно даже в таком месте.
Вскоре он уже хорошо различал отблески огня. Вот и поляна – пригнувшись, волк тенью скользнул меж кустами, осторожно раздвинул мордой колючие еловые лапы и замер…
На поляне полыхали костры – много костров. Они располагались кольцом, образуя правильный огненный круг. И в центре этого круга стояли люди.
Людей было шестеро. Пятеро из них, в светлых длинных плащах, озарённые багровыми отблесками огня, окружили шестого. Одетый в мрачные тёмные одежды, он что-то говорил, до волка доносился его громкий яростный голос. Снова пахнуло ветром, волк повел носом, пытаясь распознать волнующий его запах. Запах исходил от человека в центре круга, и было в этом запахе что-то такое, от чего волк вдруг зарычал, обнажив желтые клыки, шерсть на его загривке встала дыбом. Медленно, не сводя глаз с человека в черном, он попятился, затем развернулся и, поджимая хвост, побежал прочь от этого страшного места…
Слабый ветер шевелил вершины вековых сосен. Тот, кто стоял в центре огненного круга в окружении пяти молчаливых фигур, неожиданно засмеялся – и смех его, громкий и страшный, эхом прокатился над притихшим ночным лесом.
– Ты рано обрадовался, Мара. Слишком рано, – произнес человек, отсмеявшись. Думаешь, что победил меня? – Голос говорившего снизился до шепота. – Ты ошибаешься – не забывай о том, что путь к победе порой лежит через поражение. Это еще не конец, далеко не конец!
– Ты лжешь, Нимрод! Лжешь! – Один из пятерых угрожающе качнулся в его сторону.
– Лгу? – Человек в черном снова засмеялся. – Ты всегда был глупцом, Горан. Да, мне свойственна ложь. Без лжи нет правды, без тьмы нет света, без смерти нет жизни. Но именно сейчас, Горан, я не лгу! Я сказал правду, и скоро ты в этом убедишься. Я ухожу, но очень скоро вернусь, помяни мое слово! А потом придет Он, и тогда ничто тебя не спасет! – с этими словами человек в черном взмахнул рукой, воздух рядом с ним разорвался с сухим колючим треском, обнажив блеклую туманную полосу.
– Я вернусь! – в последний раз прокричал человек в черном и с дьявольским смехом шагнул в туманное марево. Дрогнуло пламя костров, с тихим шумом сомкнулся воздух. В центре круга никого не было.
– Вот и все, – тихий женский голос нарушил гнетущее безмолвие. – Вот и все…
– Мы победили, Зоя, – стоявший рядом с девушкой человек взял ее за руку. – Все-таки мы победили.
– Я знаю, Гор. Но почему же мне тогда так грустно?
– Все забудется, Зоя. Пусть пройдет время.
– Ты думаешь, он сказал правду?
– Не знаю. Но лучше бы он солгал.
День отступал, сдавая свои права надвигавшейся ночи. Музей уже был закрыт – последние посетители давно ушли, все было помыто и прибрано. Сидевший в небольшой реставрационной мастерской человек взглянул на часы – пожалуй, ему тоже пора собираться.
Улица встретила его быстро сгущающимися сумерками и холодным пронизывающим ветром. Поежившись, человек поднял воротник плаща, думая о том, что весна в этом году выдалась довольно поздняя. Нерешительно посмотрел в сторону остановки – там никого не было. Но провода еще качались, троллейбус только что ушел.
«Пройдусь пешком», – решил человек и торопливо пошел по тротуару. Дома его тоже ждала работа.
Прохожих встречалось на удивление мало – похоже, он действительно засиделся. Начал моросить дождь, человек с досадой подумал о том, что утром не взял зонт. Проходя мимо гастронома, на секунду замедлил шаг, затем махнул рукой и пошел дальше – в другой раз…
Неоновую вывеску антикварной лавки он увидел сразу, ее призрачный свет манил с другой стороны улицы.
– И когда успели? – удивленно пробормотал человек, но пройти мимо не смог. Глянув на приближавшуюся машину, торопливо перебежал дорогу. – Вот что значит редко ходить пешком…
Пешком он действительно ходил редко – по крайней мере, по этой дороге. И в том, что он не заметил этой лавки раньше, не было ничего необычного. Впрочем, еще неделю назад здесь находилось заброшенное помещение бывшей парикмахерской. Теперь оно выглядело совсем по-другому – оглядев шикарно отделанный фасад, человек удивленно покачал головой. Ох уж эти коммерсанты…
Поднявшись по роскошному мраморному крыльцу, он открыл лакированную дверь, где-то внутри сухо тренькнул колокольчик. Человек улыбнулся. – Как в лучших домах Парижа…
В этот ненастный вечер на улице и в самом деле было очень мало прохожих. Тем не менее, даже из тех немногих, кто оказался здесь в этот поздний час, никто не обратил внимания на человека в темном плаще и фетровой шляпе. Постояв перед темным, зияющим выбитыми окнами зданием парикмахерской, он перелез через кучу строительного мусора перед входом, открыл покосившуюся дверь и скрылся внутри…
