Империя Ригорон, столица Свидарг
Зима, 25 год правления Россена Ялагра
На праздник Двух солнц семья всегда собирается вместе. Это правило, которое относится к основным, «Мама так сказала». Ее любимый праздник, она с детства относится к нему с особым трепетом и всем детям привила эту любовь. Где бы ни был член семьи Ялагров, он должен вернуться в начале осени домой и пробыть там до зимы. Сразу после мальчики разъедутся по своим делам, спрячутся от всевидящего ока родителей по самым дальним провинциям Империи и с ужасом будут ждать очередного полного воссоединения семьи.
Этой зимой дочери собрались в Алесцию проведать дедулю Аксила и бабулю Кентурси. Дом опустеет, лишь изредка в него будут возвращаться братья и только по необходимости или проездом. Родители едва успевают давать наставления на предстоящий год, дети спешат позабыть их и торопят время.
Сегодня последний ужин в кругу семьи. Уже завтра Ридалаг с младшим Гором уезжают в Северные Салои. По обрывочным сведениям, за северной стеной Ригорона неспокойно, кочевники набирают силу и затевают очередные набеги. Близнецы Ти и Яни отправляются в Сермор под крепкую руку Сеция Глада, они считают время до отъезда, предвкушают очередное приключение. Родион покинет Свидарг и направится в южные провинции, он возводит крепость возле Горного перешейка. Скоро в Алесцию уедут девочки, к горам их сопроводит Риккон.
– Никакого участия в празднике Весенних костров! – стукнул по столу отец. – Это дикая оргия, в которой я не позволю участвовать моим дочерям. Я разрешил посетить Сиуцу, ни шага в сторону. И никаких весенних костров, это закон!
– Возможно, это их единственный шанс, Папа! – наигранно рассуждал Родион.
– Может проведать бабулю Кен поедем мы? – заинтересовался Яни. – Нам можно в таком празднике участвовать?
– Признаться, я бы тоже не отказался поучаствовать, – хмыкнул Ридалаг.
– Считай, ты в одном уже поучаствовал, и хватит! – гаркнул отец, девочки прятали улыбки, а Гор брезгливо прыснул обратно в бокал.
После одного такого Весеннего костра у венценосной четы родился первый ребенок. В то время Альфа Сиуца ещё жила в Алесции, а Росс пребывал в неволе под ее стражей. С тех пор легендами оброс сам праздник, на котором алесцийки подбирают себе новых мужчин.
– Росс! – предупредительно нахмурилась Мама.
– Почему Маме было можно? – возмутилась Аяна.
– Потому что Мама была ответственной девочкой, она имела мозги и знала, кого выбирать, – выпучил глаза Папа. – Не мне тебе говорить, что она сделала правильный выбор.
– Почему дедуля Аксил рассказывал нам совсем другую историю? – въедливо заметила Тенна.
Мальчики заинтересованно уставились на родителей и перестали жевать. Родион дерзко улыбнулся и требовательно захлопал ресницами.
– Сказочник, твой дедуля Аксил, – замял тему отец. – Запрещаю! Так и написал старухе!
– Не называй так мою мать! – возмутилась мать семейства.
– Почему ты считаешь, что мы обязательно сделаем неправильный выбор? – не унималась Аяна.
– Может введём такой праздник в Ригороне? Я бы не отказался, – предложил Яни.
– Тенна, расскажешь нам потом версию Дедули? – подмигнул Ти.
– Какое милосердие по отношению к алесцийским мужчинам, не пускать наших двух старых дев на этот праздник, – заметил Родион.
– В Ригороне нельзя, это противоречит самим основам нашего государства, – взял слово Риккон. – И танцевать в таком случае должны мужчины.
– Я бы и станцевал, – сразу согласился Яни.
– Можете развести костры здесь, в парке. Слово чести, мы не будем подсматривать, – всерьёз предложил младший Гор.
– За всех не говори, ещё как будем. Скажите, где и когда, я прихвачу с собой жаренных фисташек. Наверняка ослепну от омерзения, но хоть вдоволь посмеюсь.
– Родик, я тебя ненавижу! – шипела Тенна.
– Хотя бы просто сходить и посмотреть, мы можем?
– Ни ходить, ни смотреть! – отнекивался отец.
– Ну, Мама? – заныла младшая из сестер.
– Тенна, на праздник выходят те, кто этого хочет и ждёт у костра определённого человека, – благоразумно отвечала Мама. – А не для того, чтобы раздеться и прыгать вокруг костра.
– Хотя некоторые именно так и делают. Я сейчас не про вашу Маму говорю, – поспешно подчеркнул отец ровно потому, что по версии Дедули благоразумие в Весеннем костре родителей тоже не участвовало.
– То есть, посмотреть можно?
– С башни, – коротко рявкнул отец.
– Тенна, я дам тебе зрительную трубу, – нарочито громко прошептал Ти. – С башни во всех подробностях рассмотришь.
– Ти, а я смотрю твое половое созревание остановилось где-то в двенадцать лет, – фыркнул Родион.
– Ти! – расширила глаза Мама.
– Мама, это не наша труба. Она у Родика в спальне давно стоит, – защищался Яни. – И направлена прямо на гостевой дворец.
– Роди! – отец ворчал исключительно в воспитательных целях и не столько для старших детей, сколько для младший. В случае с Родионом воспитывать уже было нечего.
– В целях исключительно мирных. За кем мне следить? Здесь из женщин только Мама и моя собака Ско… Принцесса.
Тенна в бешенстве швырнула в брата остатками салата, Родион ловко увернулся и громко загоготал, прикрывшись младшим Гором. Тот принял удар на себя, но попытался вырваться, задел Конни и оба свалились на пол вместе со скатертью. Ужин в очередной раз был сорван, Риккон разбил голову до крови, виновный изобличён и наказан.
