В кофейне диковинок

Heather Webber

AT THE COFFEE SHOP OF CURIOSITIES

Copyright © 2023 by Heather Webber

В тексте упоминаются социальные сети Facebook и/или Instagram (организации, запрещённые на территории РФ).

Meta Platforms Inc. признана экстремистской организацией на территории РФ.

© 2023 by Heather Webber

© Кульницкая В., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Книга для всех, кому не терпится расправить крылья и полететь

Письмо отправил мертвец.

В этом я нисколько не сомневалась.

Ну ладно, все же немножко сомневалась. Сильно сомневалась. Еще как!

Однако, ломая голову над загадкой все тринадцать часов, что пришлось провести за рулем, я так и не придумала, кто еще мог бы его прислать. Написать такое мог лишь Александр Брайант, со смерти которого вчера исполнился ровно месяц.

И именно вчера легкий августовский ветерок, ворвавшись в окно кухни, стряхнул с лежащей на стойке скромной стопочки свежей почты неприметный конверт. Я в тот момент как раз мыла посуду, и он, плавно соскользнув вниз, бесшумно опустился к моим ногам.

Самое странное, что я как будто впервые видела это письмо. Пишут мне не так уж часто, так что я должна была его заметить. Однако конверт без обратного адреса из хрусткой крафтовой бумаги был определенно мне незнаком. Как и почерк на нем: мои имя и адрес были так аккуратно выведены печатными буквами, что, если бы синие чернила прокрасили бумагу более равномерно, их можно было бы принять за отпечатанные на машинке. Марка с бабочкой, наклеенная в верхнем правом углу, даже не была задета разместившимся рядом почтовым штемпелем – слишком смазанным, чтобы разобрать, откуда письмо пришло.

Только теперь, стоя на светофоре в ожидании, когда можно будет свернуть влево, на дорогу, по обочинам которой высились трепетавшие на ветру пальмы, я сообразила, что хотя бы на марку я уж точно должна была обратить внимание. Обычно мне бросалось в глаза все, так или иначе связанное с миром животных. Однако пришлось признать, что с самой смерти Александра я жила как в тумане. Мысли мои метались в сетях чувства вины, путаясь в бесконечных «а вдруг» и «что, если».

– Ты уверена, что эта работа тебе подходит? – озабоченно произнес из колонок мамин голос.

– Вот и выясним, – ответила я, убавив громкость.

От волнения мама всегда так повышала тон, что у меня начинало звенеть в ушах.

– Ава, – вздохнула она, – я понимаю: прошлый месяц выбил тебя из колеи… Но это как-то слишком уж лихо! Ты всегда работала удаленно, за компьютером. А теперь вдруг решила стать домоправительницей?

О работе я рассказала ей вкратце, опустив подробности. Не упомянула о том, каким образом ко мне попало объявление. И что работать придется в Алабаме. И что ехала я туда всю ночь.

Маму не волнует, что мне уже двадцать семь: как заподозрит, что я недостаточно осторожна, так сразу в истерику.

Я бы и вовсе не сняла трубку, но тогда бы она точно ударилась в панику. Лучше уж немного развеять ее страхи сейчас; тогда, возможно, они не помешают мне в дальнейшем.

К тому же мне не хотелось, чтобы мама за меня тревожилась. Она и так только этим всю жизнь и занималась. Лишь в последние пару лет получила возможность выдохнуть, спать спокойно и жить нормальной жизнью без необходимости постоянно оставаться начеку ради меня.

Не хотелось, чтобы она опять взялась за свое.

– По-моему, мне будет полезно сменить привычный сценарий, – наконец отозвалась я и с трудом сглотнула. – Выйти из зоны комфорта.

За окнами машины серело утро, над дорогой низко нависли тучи. Взглянув на часы на приборной панели – 8:38, – я заметила, что по углам заляпанного мошками лобового стекла блестят крупные капли дождя, оставшиеся после бури, налетевшей перед рассветом.

Не в силах отделаться от мыслей о письме, из-за которого отправилась в дорогу, я забарабанила пальцами по рулю.

В конверте лежал измятый листок, аккуратно сложенный втрое. Объявление о поиске домоправительницы сначала отпечатали на машинке, потом скомкали и снова разгладили. Вверху кто-то сделал приписку от руки.

Кто-то.

Алекс?

Я нашла в коротенькой записке сразу несколько доказательств того, что написал ее он. К примеру, «моя нежная фиалочка». Он вполне мог бы так меня назвать. В его исполнении даже старомодные слащавые комплименты звучали мило. А это «ХХ»? Он всегда заканчивал сообщения именно так. И почерк – мужской, с сильным наклоном – тоже вполне мог быть его. Правда, я не могла утверждать это на сто процентов, а сравнить было не с чем. Из образцов почерка Алекса у меня осталась лишь запоздалая открытка ко дню рождения, которую он вручил мне в июне. Впрочем, от руки он написал в ней только «ХХ». Алекс был парнем милым, но не особенно сентиментальным и довольно забывчивым: всегда слишком пристально глядел в будущее, а потому не умел по-настоящему наслаждаться настоящим, подмечать детали, просто жить.

Собственно, отчасти из-за этого я и порвала с ним всего через три месяца отношений. И мы снова, как раньше, стали просто добрыми друзьями. Условились, что будем общаться и дальше. Но через несколько недель после расставания Алекс нарушил обещание. А потом его не стало…