Было далеко за полдень, когда котомка за спиной завозилась и смачно зевнула. Ванда перевела дух. Каменный груз крепко намял ей плечи.
"Где это мы-а-ау?" — лениво поинтересовался Лис, высунув голову наружу.
— Во вражеском тылу, — сказала Ванда. — Вылезай, бездельник!
"Чего это сразу — бездельник?"
Кот неторопливо выбрался хозяйке на плечо и взялся потягиваться, переступая с лапы на лапу. Когти у него были острые, вес немалый, а со сна фамильяр пару раз оступился.
Ванда зашипела и сбросила наглеца в кусты, от которых пахло леденцами и патокой. Кусты затрещали, а Лис громко чихнул. "Гадость!"
— Идём, горе моё, — вздохнула Ванда, в тысячный раз поправляя сползающую на глаза шляпу. Без волос форменный головной убор стал велик, и она чувствовала себя шутом в дурацком колпаке.
"Куда — идём?" — поинтересовался кот.
— Куда-куда. К своим! Кто из нас штурман?
В этот момент стрелка компаса резко дёрнулась и указала на раскидистые кусты шагах в двадцати от тропы. Листва у кустов была синяя, ветки пестрели чёрными и красными ягодами.
Вроде ничего подозрительного, типичная протоплазменная дичь. Но Лис выгнул спину и зашипел.
— Ты что? — насторожилась Ванда.
"Я? Ничего. Так, для профилактики".
Ягоды на кустах раскрылись и оказались глазами. Чёрные и красные зрачки дружно уставились на пришельцев, изредка помаргивая кукольными ресницами.
Ванда перевела взгляд на компас. Стрелка, недавно бывшая лопастью флюгера, уверенно держала направление на глазастый куст и даже подрагивала от нетерпения, словно подгоняла: давай, шевелись, чего ждёшь.
Ванда с Лисом переглянулись.
Обычно на территории, занятой протоплазмой, люди исчезали бесследно; название Гиблое Поле не с потолка взято. Но некоторые потом возвращались — и были совершенно не в своём уме. Курсантам лётной школы показывали видео: психи психами, смотреть жутко.
С другой стороны, Ванда пока сохраняла здравый рассудок. Возможно, и тому, кто прятался за кустом, удалось не сбрендить в этом сумасшедшем доме?
— Эй, есть там кто-нибудь? — окликнула она с опаской.
В ответ кусты зашевелили листьями и энергично заморгали глазами.
Ванда осмелела:
— Выходи, не бойся! Мы тебе ничего не сделаем!
Среди синих ветвей воздвиглась фигура в широкополой шляпе. Ванда прищурилась, вглядываясь в сумбур красок. Фигура была чёрной.
Подруга по несчастью — ещё одна сбитая ведьма?
Но плечи у фигуры были по-мужски крепкими, а тулья шляпы — слишком короткой. Ведьмы такие не носят. К тому же, под шляпой маячило что-то подозрительно зелёное…
Сердце у Ванды скатилось в желудок, колени предательски дрогнули, но рука уже взлетела в воздух, направляя удар — как учили.
Ванда вложила в него всю разрушительную силу, какая в ней ещё оставалась, и сейчас же кинулась в траву, благо заросли вокруг тропинки была высокие и частые. При этом она ухитрилась заботливо подкатить Мотю под маленький уютный куст.
Лис плюхнулся рядом.
"Ништяк ты его!"
Удар и правда вышел добротным. Куст взлетел на воздух: синие листочки, чёрные и красные глаза вместе с брызгами мелких щепок взвились клубящимся столбом под самые облака.
А потом спланировали вниз, словно кто-то прокрутил кино в обратную сторону.
Через секунду многоглазый куст был как новенький. Фигура, укрытая его ветвями, как стояла, так и осталась стоять, будто не её пыталась разнести на кусочки сильнейшая выпускница лётной школы.
— А говорила, ничего не сделаешь… Так и знал, что обманешь! — раздался весёлый голос. — Ведьма есть ведьма.
Синяя листва расступилась, и фигура предстала во всей красе: чёрный плащ, похожий на крылья летучей мыши, под ним чёрная же толстовка с надписью "Добрый, когда сыт", тёмно-серые штаны армейского кроя, ботинки на толстой подошве. Вместо лица — зелёная пупырчатая харя с клыкастой пастью и треугольными глазищами цвета яичного желтка.
"Глянь, на поясе", — прошептал Лис.
Из-под толстовки свисал свёрнутый кольцами хлыст — будто спящая змея.
Ванда и так понимала, кто перед ней, но при виде фирменного оружия укротителей в животе у неё образовался ледяной ком. Перед глазами встало очередное видео: протоплазма лавовым потоком катит вперёд, надвигаются чудовища всех мастей, а между ними тут и там шагают двуногие монстры с хлыстами и дудками. Чёрные, как гробовщики посреди карнавального шествия, они гонят разноцветную орду на мир людей, и протоплазма слушается их, словно щенок любимого хозяина.
Зелёная харя, между тем, подмигнула Лису, подтвердив:
— И на поясе, и в кармане.
Рука в чёрной кожаной перчатке извлекла из-под плаща тростниковую дудку.
— Он тебя слышит? — прошипела Ванда своему штурману. — Никто не может слышать ведьмовского кота, кроме самой ведьмы!
— Не по званию, а по сути? — тут же осведомился враг.
И правда всё слышит, гоблин проклятый!
Прот поднёс дудку к лягушачьему рту, дунул беззвучно. Трава у тропинки всколыхнулась и потянулась к Ванде, опутывая её гибкими плетями.
Жалкая попытка. Хватило короткого выплеска силы, чтобы отразить нападение. Лис тоже помог: пыхнул глазами, и длинные стебли посыпались на землю окаменелым хворостом.
Но не успели напарники порадоваться лёгкой победе, как протоплазма взметнулась штормовыми волнами и заплясала вокруг, перекрыв пути к отступлению — вот-вот проглотит, как акула плотвичку.
