Людям давно известно, что у сов и у кошек есть много общего. Например, бинокулярное зрение, мигательные перепонки и способность видеть в темноте.
Сидит такое чудище во тьме, самого его не видать, одни глаза только светятся таинственными фосфорическими огнями, и попробуй угадай, кто это сидит там: то ли сова, то ли кот, то ли чёрт. Поэтому случалось и такое, что ругнётся кто-то на кота, а ответ услышит от чёрта.
То-то страху тогда от этого!
А с совой и того страшнее. Кто слышит, как кричит она в ночи, когда она ухуканьем своим заявляет права на территорию тому, кто в неё вторгается, тот обмирает от ужаса: точно ли это крик птицы, не чёрт ли в неё вселился?
И не на пустом месте возникает этот ужас ночной. Всякий раз получается, что где сова, там и чёрт поблизости затаился в ночном лесу.
И кот в ночи гуляет не в одиночку, а в компании с чёртом.
Не надо, конечно, думать, что всякий кот с чёртом дружбу водит. Большинство котов соблюдает свою душевную чистоту.
А про сов этого не скажешь.
Дед Савелич много страхов натерпелся от той нехорошей троицы, в которой по взаимозаменяемости вытворяют свои злые козни сова, да кот, да чёрт.
Иные его рассказам не верят до той поры, пока сами не столкнутся лбами с этой нечистью. Вот и внук его Никита до поры до времени не верил (умный был, образованный: одиннадцать классов и ПТУ). Городским умом был богат, деревенскую мудрость дедовскую дремучим невежеством называл. К деду в гости заявился впервые: мать не пускала из-за того, что тот был родственником Никите не по материнской, а по отцовской линии, а отец их с матерью бросил, когда Никите ещё и годика не было.
Нечисть любит над такими, как Никита, «ни во что не верующими» шутить: у них психика хрупкая, ко встречи с нею не подготовленная, легко теряет устойчивость и уступает место безволию: делай с ними, что хочешь!
Таким лучше с нечистью не встречаться.
– Ты, внучек, к бабке Крысихе на глаза лучше не попадайся, – предупредил внука дед, когда тот сказал, что хочет по деревне пройтись.
– А, что так?
– От греха подальше.
Никита успел уже наслушаться от деда множества страшных рассказов о нехорошей бабке Крысихи. По его рассказам получалось, что бабка Крысиха – сильная чёрная ведьма. На людях в человеческом облике она появляется редко, а всё больше то в виде дурной бодливой коровы, то в виде большой совы, то в виде злого чёрного кота.
– А какова она из себя в человеческом обличии? – спросил, сам не зная зачем, Никита.
– Злобная. Взгляд колючий. Того, кто начнёт перечить её словам, обязательно вскоре колдовством своим покарает. Потому и прозвали за глаза её Крысихой: не человек, а бешеная крыса.
*
Никита вышел за калитку. Идти тут некуда: молодёжи в деревне нет. Все, кто оканчивают в соседнем селе среднюю общеобразовательную школу, покидают деревню в поисках заработка. В деревне работы для молодёжи не найти.
Единственная в деревне улица пуста. Где-то уныло взбрехнёт в полусне собака, ей отзовётся вялое перетявкивание таких же ленивых псов. Так же вяло и нехотя пройдёт петушиная перекличка, и вновь опустится на деревню тягучая полудрёмная тишина.
Через дорогу ленивой деревенской трусцой засеменила облезлая кошка. Никита резко свистнул ей вслед, но кошка никак на это не отреагировала.
«Непуганая, зараза!»
– Здороваться надо!
Никита вздрогнул от неожиданности, обернулся на голос и увидел перед собою старуху, ощетинившуюся на него колючим взглядом.
«Откуда её чёрт принёс? Не было же рядом никого!»
Досадуя на свой испуг, Никита ответил запальчиво:
– Так я же не местный, бабушка, я городской. Никого здесь кроме деда своего не знаю, а у нас в городе здороваются только с теми, кого знаешь, с кем чаи гонял или детей крестил. С Вами мы ни чаи не гоняли, ни детей не крестили.
– Покрестим, – с многообещающей злобой глянула на Никиту старуха и исчезла так же внезапно, как появилась.
*
Весь остаток дня Никиту мучили плохие предчувствия. Из головы у него не выходила встреча с колдуньей и это её слово «Покрестим», терзающее его мозг подобно тому, как терзало зуб пациента сверло стоматологической бормашины пятидесятых годов XIX века. Когда время приблизилось к полночи, Никита уже не мог спокойно сидеть в дедовой избе. Он готов был бежать куда угодно, лишь бы подальше от места, где он повстречал бабку Крысиху.
Ровно в полночь Никита услышал голос, зовущий его выйти во двор. Голос показался Никите странно знакомым и он решил узнать, кто это его зовёт.
Выбежав во двор, Никита натолкнулся на зовущий его взгляд и поразился необычности этого зовущего взгляда. Он ярко светился во тьме таинственным фосфорическим светом, притягивая к себе взгляд Никиты. В его притягательности была особая, повелевающая сила.
«Что ему нужно от меня?» – растерялся Никита.
Существо с фосфорическим взглядом неожиданно разразилось пугающе зловещим хохотом, взмыло в чёрное небо и… на его месте сгустилось бесформенное темное пятно, двинувшееся на Никиту. В дальнем конце двора взвыла кошка. Тёмное пятно превратилось… в Крысиху (!!!).
