Артем раздраженно взглянул на содержимое промывочного лотка – опять пустышка. Четверо суток поиска и ничего! Скоро банально есть нечего будет, а ведь если бы эти четыре дня он работал на пусть истощенных, но все же, реальных рудах Криадра, гарантированный минимум бы имел. В этот момент шум отвлек Артема, доносящиеся голоса были писклявы и мало разборчивы, так что Артем сразу понял – гоблины.
Хорошо, что шумят и ругаются – думал он, аккуратно складывая вещи – раз шумят, значит, моих следов еще не видели, иначе бы я ничего не услышал. Зеленые недомерки вечно скандалят между собой, но только если уверены в отсутствии противников, идя же по следу, – ни единым звуком себя не выдадут. Значит нужно попробовать воспользоваться неожиданностью и напасть первым – резюмировал для себя Артем.
Пытаться оторваться от гоблинов Артем и не думал – слишком они быстры и вертлявы, здесь, на поросших бедным редким лесом каменистых холмах, они его легко догонят. По голосам их 5 – 6, обычный состав для здешней охотничьей партии. Не смотря на то, что отдельный гоблин среднему человеку не противник, уже двое-трое могут быть опасны. Артем, конечно не мастер боя, но все же, поопытней среднего воина, в прямой схватке и четырех гоблинов убить сможет. А если напасть первым из засады – то и шестеро не проблема. Другое дело, если недомерки станут на след, и будут гнать его, издали забрасывая камнями из пращей, – тогда хана.
Артем, стараясь не шуметь, скользнул наверх, к краю увала, из-за которого доносились писклявые голоса гоблинов. Осторожно выглянул из-за камня и неприятно поразился: один, два, три… девять зеленых охотников шли по распадку ниже. Девять – это многовато… Шансы победить, сомнительны, а что делать? Для гоблинов любой человек – это, прежде всего великолепный, здоровенный кусок мяса. Оторваться, шансов нет, надежды, что гоблины, спустившись ниже по распадку туда, где стекающиеся с холмов мини ручейки сливаются в главный поток, не заметят следы Артема и главное – муть в воде от промывки, тоже нулевые.
Мини ручеек, текший внизу, петлял от одного края распадка к другому, в результате чего склоны менялись от довольно пологих до почти отвесных, как и тот склон, из-за которого осторожно выглядывал Артем. Гоблины как раз проходили прямо снизу, и Артем решился – прыжок сверху, прямо на плечи одного из противников, с одновременным ударом окованной медью булавы по голове другого, вывел из строя сразу двоих. И, хотя удар булавой не совсем удался, – булава скорее скользнула по уху, обрушившись на плечо гоблина, зато тот, на которого Артем спрыгнул, явно сразу отдал концы. Впрочем, это и не удивительно, – гоблинский воин весом даже в 40 килограмм считался по гоблинским меркам тяжеловесом и богатырем.
Артем же, после приземления на гоблина, отчаянно пытался удержать равновесие – инерция тащила его вперед, прямо на скользкие камни ручья, на которых и в безопасной обстановке легко поскользнуться и упасть, а уж в бою… Напади, сразу же уцелевшие семеро врагов, – тут бы Артем и лег, но те замерли ошеломленные, все же недаром они считаются одной из самых трусливых рас. И пусть враги замерли всего на секунду, этой секунды как раз хватило Артему восстановить равновесие и махнуть палицей, стараясь достать, стоящего справа гоблина. Вертлявый коротышка отскочил и, отчаянно вереща, бросился бежать. Еще несколько гоблинов сорвалось с места и драпануло. Уловив краем глаза смазанное движение слева, Артем успел принять удар копья на свой небольшой, обитый кожей щит. Трое гоблинов все же не побежали и теперь попытались достать Артема. Но всего трое Артему не противники. Первым умер противник с двуручным клевцом, сделанным из палки, с перпендикулярно примотанным к ней заостренным рогом какого-то крупного животного. Вторым – вооруженный дубинкой, утыканной осколками обсидиана и звериными клыками. Третий – с копьем, отчаянно отбивался, оружие и природная верткость позволяли ему держать дистанцию.
Шум и писклявые крики сзади подсказали, что часть беглецов пришла в себя от испуга и решила вернуться. Сообрази они обстреливать Артема издалека своими пращами – было бы неприятно, но адреналин, сперва заставивший их безоглядно драпануть, теперь гнал гоблинов врукопашную. Впрочем, в этом как раз не было ничего удивительного, – к перестрелке гоблины способны только в относительно спокойном состоянии, разъярившись или испугавшись, они кидаются либо в рукопашную, либо в бегство, причем в затяжном бою рукопашные и бегство могут чередоваться не один раз.
Чуть сместившись, Артем мог видеть краем глаза двоих подбегавших противников, но все равно казалось, что он сосредоточен на одиноком гоблине с копьем. Этот маневр Артем знал хорошо – ничто так не способно заставить гоблина кинуться в безрассудную, не рассуждающую атаку, как вид противника, стоящего спиной. Стремительный оборот Артема и, идущий по широкой дуге край щита, ударяет ближнего из подбегавших сзади врагов, под челюсть, ломая кадык, а идущая по еще более широкой дуге булава, просто раскалывает череп второго гоблина, почти не замедляя движения. Артем продолжает движение, описывая полный круг, и его щит отбивает в сторону копье, – гоблин копейщик не удерживается и таки пытается достать Артема, в на мгновение показавшуюся спину, и несущаяся по кругу булава в правой руке Артема, завершает круг, врезаясь в плечо копейщика.
