Вирус неравенства.

Лера проснулась от звука капели.

Вода медленно падала с потолка на расколотую плитку, создавая монотонный, тревожный ритм. Сердце бешено колотилось в груди. Сон растворился – но страх остался.

Резкий запах сырости и тлена ударил в нос. Она лежала на полу, в заброшенной ванной комнате какого-то чужого дома, сжимая нож в ладони. Кровь на рукоятке уже подсохла – не её. Очередной «бродяга» попытался войти, пока она спала. Больше не войдёт.

Она встала, осторожно ступая босыми ногами по скользкому кафелю. Мир за окнами был беззвучен, как похоронный марш.

Но Лера знала: тишина – худший из сигналов.

Это значит, что они рядом. Ждут. Притаились.

Она подошла к окну, взглянула сквозь треснутое стекло.

Они были там.

Десятки, может, сотни.

Медленные, гниющие тела, с пустыми глазами.

Окружили дом, как стая ворон.

– Чёрт… – прошептала она, отступая. Паника подступала, но Лера знала, как её душить. Иначе бы уже не жила.

Сумка была собрана заранее. Вода, бинты, аптечка, остатки еды. Оружие – нож, молоток и самодельная заточка. Ни пистолета, ни патронов. Всё давно разошлось по рукам тем, кто сильнее. Или жестче.

Сердце замерло, когда один из зомби ударился о входную дверь. Потом второй.

– Ну что, Лера, побежали… – прошептала она самой себе, и в следующий миг сорвалась с места.

Прыжок через окно. Удар. Боль в плече. Но она уже катится по земле, поднимается и мчится к соседнему дому.

За ней – вой. Они почуяли.

Крики.

Гниющие тела ломятся сквозь всё.

Лера бегала за свою жизнь не впервые. Но никогда – с таким отчаянным холодом внутри. Не сегодня. Сегодня всё слишком… плотное. Как будто воздух сам знал: что-то должно случиться.

––

Солнце клонилось к закату, когда она выбралась за пределы деревни.