Однако, дома хорошо. Снаружи сумерки, в заливе дрейфовали суда. Свет луны отражался от воды. По вымощенной камнем улице изредка стучали подкованные серебром лошади. После дневной суматохи отдых выглядел притягательным. Чтобы сыскать мой дом, нужно постараться, поэтому я расслаблялся. Правда, знакомые и соседи по кварталу стали смотреть на меня косо. Оно и понятно. Хотя в Порт-Ройяле не бедствовали, даже местные насторожились. Впрочем, никто не сомневался в путях моего обогащения.
По роду занятий я почти всегда был вне дома. В пылу войны Англия вытягивала жилы из своих подданных. От Лондона до Карибского моря было где-то пять тысяч миль. Может, четыре с половиной. Архипелаг был усеян испанскими колониями, распространявшимися и дальше на континент. Теперь, правда, там английские владения, не исключая и Ямайку, где живу я. На континенте располагалась и Панама, средоточие торговых путей. Крупнейший поход капитана, увенчавший его лаврами поборника британской короны, выбрал целью её. Мы собрались где-то на Эспаньоле ещё зимой. Не могу вспомнить, сколько у нас было кораблей.
…Тридцать шесть, из них восемь французских, у всех вместе дюжин с двадцать пушек. И ещё, по-моему, десятка с три каноэ. Я был на фрегате под командованием Моргана. Жаль, что его название я забыл. Войдя в гавань, мы пошли вверх по какой-то реке. В устье судно Моргана с четырьмя кораблями разбилось о рифы, и мы перебрались на другой фрегат. Капитан снова главенствовал. Тут же мы наткнулись на укреплённый форт испанцев. Четыреста человек на пяти судах, выделенных Морганом, не смогли овладеть им. Ничего не оставалось, как идти в лоб. Капитан потом упоминал, что гарнизон увеличили до трёхсот солдат, с, кажется, двадцатью пушками.
По-моему, нам тогда пришлось тяжело. Постоянно отбрасывали с большими потерями. Среди нас были индейцы, из них самый молодой назывался Акивэнзи. Он носил с собой лук, хотя владел мушкетом. В бою ему прилетела в ногу стрела. Он извлёк её, выкрикивая ругательства, обмотал каким-то тряпьём и высек искру о ближайший камень. Пылающий снаряд перелетел через стену, послышался гул. Земля заколебалась. Когда город разнесло, мы ворвались в него и овладели. По-видимому, стрела угодила в склад с боеприпасами. Сто человек потеряли убитыми, менее ранеными. Сотен с пять оставили в городе для прикрытия.
Потом продирались через проклятые джунгли. Не знаю, сколько мы там плутали. После некоторого времени вышли к Панаме и разбили лагерь. У испанцев было пару эскадронов кавалерии и полка четыре пехоты. Всего, наверное, дюжин с триста. Нас было трикраты меньше. Благо, земля оказалась болотистой, всадники не смогли маневрировать. Наши мушкеты палили будь здоров. Я принимал в этом действе участие, ибо неплохо владел стволом. Орал: "Стреляй суку-испанца!" Враги обратились в бегство с большими потерями (наши были не намного меньше). Мы вошли в город. Сражение текло несколько часов, испанцы отчаянно обороняли каждую пядь земли. Люди Моргана врывались в дома и, сметя подчистую всё сколь-нибудь ценное, предавали их огню. Сгорали целые кварталы. Окрестности грабили недели с три; пожары длились, наверное, месяц. Город пылал, когда мы в него вошли и когда покидали.
