Море шумело. Волны набегали на берег, откатывались назад и, закрутив пену, снова шли на приступ, словно собираясь разбить и утёс, и маяк, и высокий каменный крест, стоявший на самой вершине. Петрович вздохнул, отвернулся от неспокойного бескрайнего моря и прочитал только что выбитую им на кресте надпись: «Ты всегда со мной». Ниже были проставлены две даты: 23.11.2124 – 20.06.2189, вместившие в себя не слишком-то долгую человеческую жизнь. Тяжело вздохнув, пожилой мужчина спустился вниз по узким ступеням, вырубленным в скале в незапамятные времена, и вошёл в помещение, которое почти тридцать лет было его домом. Дом опустел пять лет назад, когда неожиданно налетевший шторм навсегда унёс в открытое море совершавшую по утрам заплывы жену Петровича. Часто нас губит то, что мы любим больше всего на свете. Так случилось и с его любимой женщиной…
На необитаемый остров, заросший тропической зеленью, они переехали после того, как их единственный сын, космонавт, дал согласие на работу в дальнем космосе. При самом благоприятном раскладе экспедиция к звёздам смогла бы вернуться на Землю лет через двести – двести пятьдесят. И Петрович с женой, хорошенько подумав, решили остаток жизни провести вдали от городов, наслаждаясь природой, тишиной и покоем. Тогда-то им и предложили переехать на самую удалённую метеостанцию, размещённую в здании бывшего маяка.
Двадцать пять лет они были бесконечно счастливы: купались, загорали, ловили рыбу, ходили под парусом! Петрович написал несколько книг по теории программирования поведенческих рефлексов человека, а жена рисовала маслом картины, которые покупали лучшие галереи мира. Остров оказался не так уж и мал – почти сорок пять километров в длину и около двадцати в ширину. И походы по его уголкам превращались в настоящие экспедиции, длившиеся неделями. Жена называла остров тропическим раем. Но рай превратился в ад после её смерти. Время словно остановилось, и бесконечно длинные дни потянулись унылой чередой, не облегчая боли и не заполняя пустоты.
Одиночество навалилось на Петровича невыносимо тяжёлым грузом. Куда бы он ни пошёл, всё напоминало о жене. На этом камне она любила сидеть по вечерам с небольшим этюдником, и Петрович часто приходил сюда просто для того, чтобы ей полюбоваться. Розовый закат плавно менял свои краски. Волны, набегая на берег, шумели о чём-то своём, о вечном. Петрович прислонялся к скале и чувствовал спиной тепло нагретого за день камня… А вот по этой тропинке они уходили в свои путешествия по острову…
Ещё три месяца прожил здесь Петрович, бороздя прибрежные воды с утра до вечера в смутной надежде, что море отдаст ему хотя бы тело любимой женщины. А потом взял трёхмесячный отпуск, погрузил нехитрые пожитки на присланный директором метеостанции вертолёт и вылетел на Большую землю. Но оказалось, что одиночество среди толпы незнакомых, спешащих по своим делам людей невыносимее жизни на острове. Бывшие коллеги по работе в институте, одноклассники да и просто хорошие знакомые – все они разъехались по разным городам и даже странам, а некоторые и вовсе ушли в мир иной… В городе не осталось никого, кто знал или хотя бы помнил Петровича, и через три недели, загрузив вертолёт огромными ящиками, он вернулся на остров.
Распаковав ящики и собрав оборудование, он приступил к работе, напевая «Эпиталаму», что было явным признаком хорошего настроения. Жизнь обрела не только новый смысл, но и тихую радость.
И вот прошло пять лет. Петрович прочитал только что выбитую им на каменном кресте надпись, спустился вниз по узким ступеням и вошёл в дом. Неожиданно раздавшийся стрекот мотора заставил его снова выйти во двор. Над маяком кружил знакомый вертолёт метеослужбы. Потом он приземлился на берегу, снова взлетел и, набрав высоту, растворился в синеве. А когда Петрович перевёл взгляд на берег, он увидел, что к маяку идёт какая-то женщина с чемоданом в руке. Петрович поспешил вниз, и, когда они встретились, незнакомка протянула руку и, улыбаясь, сказала:
– Виктория. Можно просто Вика. Начальник метеостанции вам звонил?
– Нет. Но иногда сюда просто невозможно дозвониться. А вы кто?
– Я работаю инженером в центральном офисе и уже четыре года не могу закончить диссертацию. Вы же знаете, как это бывает? Суета сует, мышиная возня, всякие мелочи… И начальник принял соломоново решение: выписал мне годичную командировку на ваш маяк, чтобы я в тишине смогла подготовить материал и наконец-то защититься. Да и вам будет повеселее. Вы всё один да один, а я, кстати, прекрасно готовлю, так что каждый день у вас будет праздничное меню.
– Этим вы сразили меня наповал. Но тогда вам придётся готовить сразу на троих: ко мне в гости на днях прилетел сын, и аппетит у него, можно сказать, отменный.
– Как здесь у вас красиво! Такая буйная зелень, такая синева! Простор, воздух, море! Что же я раньше не догадалась прилететь сюда? Бездарно тратила жизнь в этих каменных джунглях! А если окажется, что ваш сын ещё и не женат, то я прилетела не иначе как в рай.
