– Евгения Алексеевна! Евгения Алексеевна!– невысокая темненькая женщина за тридцать ловко нырнула в один из коридоров, ведущий под трибуны, и злорадно хихикнула.
Что ни говори, а более радостного события, чем “наколоть” собственного коллегу, наверное, нет, и не было в ее жизни. Конечно, главному редактору популярнейшего в интернет-пространстве спортивного портала пьедестал.рф, а в прошлом чемпионке мира и олимпийской чемпионке по прыжкам на батуте Евгении Федоровой стоило бы и пожалеть молодого или не очень (не разглядела) собрата по профессии, но не любила она прессы, хоть сама принадлежала к той же братии. Тем более не любила прессы, которую не ждала, а больше нее – только журналистов, норовящих ухватить за локоть в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте.
Поздоровалась с контролерами на входе в раздевалки и разминочный зал, помахав перед их носами аккредитацией, на что, кажется, они вообще не отреагировали, и двинулась дальше.
Иногда создавалось впечатление, что за двадцать лет ничего в их мире не изменилось: те же звуки, те же запахи, та же деловитая суета тренеров и спортсменов. Только твой поезд побежал дальше, а они остались на перроне. И вроде все понимает, даже знает: спорт спрогрессировал, многое стало иным, и в подготовке, и в инвентаре, и в реабилитации, и в правилах, а все равно, вроде, и так же.
Завернула за очередной поворот и вышла на троих топчущихся под дверями раздевалки. Кудрявая шатенка первой увидела Евгению и махнула рукой. Когда-то вместе тренировались, а теперь Соня тренирует, а она пишет и снимает, и тренировки, и соревнования. В общем, освещает, так сказать, популяризует в том числе и их вид спорта.
– Видала, как мы летать умеем – центр-мат?– усмехнулась тренер, обнимая журналистку.
– Да, вообще, красавец, конечно!– фыркнула последняя, отвечая на объятия.– Сильно страдал по потерянному счастью?
– Да как же!– Соня махнула рукой.– Его не проймешь! Весь в тебя!
– Чемпионом будет,– к женщинам подошел невысокий, плотный мужчина под шестьдесят, крепко обнял Федорову.– Не грусти, мать, сделаем из твоего оболтуса человека.
– Только тебе и верю, Константин Василич!
Она и правда верила, может быть, только ему. Ладно, ему и старшему тренеру их школы, но Елены Данииловны сегодня не было со спортсменами.
Невольно, прячась в объятиях собственного наставника, вспомнила, как эти же руки крепко держали и кружи за помостом, а сам тренер кричал:
–Женюра, мы чемпионы!
Сложнее всего оказалось осознать вот это маленькое: “Мы чемпионы!” Точнее, первое «сложнее всего» было в этом, потом добавилось еще много разного. Когда скручивала завершающий винт, вдруг подумала: “Если сейчас чисто встану, все! Все сделала!” Мысль влетела и вылетела в пустоту, а ноги в тот же момент спружинили в полотно батута.
Вот тогда и было счастье, огромное, настоящее, больше которого на той олимпиаде уже не случилось. Василич кружил после оценок на руках, кричал, что она чемпионка, что они – чемпионы, а счастье было в последнем приземлении, в том, докрученном в воздухе, винте. Прошло больше двадцати лет, но все так и осталось.
Потом был отходняк, слава, звездная болезнь, снова отходняк, попытка стать тренером и окончательное успокоение в мире журналистики. Она не так плохо прошла свои медные трубы, как могла бы, хотя и не без потерь.
– Стас!– махнул головой старший из мужчин.– Загляни к этому балбесу, где он там потерялся?! Дольше девок красоту наводит!
Только помощник тренера, парнишка лет двадцати-двадцати двух двинулся в сторону дверей раздевалки, как оттуда показался молодой человек на полголовы выше Стаса и почти на голову выше остальных своих педагогов.
– Что ты там столько времени возился?!– проворчал Константин Васильевич.
– Мам!– парень не обратил никакого внимания на ворчание наставника.– Видела, как меня в конце понесло, но я вывернулся?!
На женщину ее же собственными глазами глядел симпатичный подросток.
– Было бы чем хвастаться!– фыркнула Соня.– Ты, вроде, гордишься этим?
– Но я же не улетел за батут?!– резонно отметил парень.
– Еще не хватало!– теперь уж возмутился и Василич.– Мать, воспитай разгильдяя!
Вся эта шутливая перебранка, конечно, была не всерьез. Настоящий разбор будет вечером на тренировке. Свое не самое плохое место спортсмен взял, тренерам, пожалуй, не стоило сильно горевать, хотя брак спортсмена – это и их брак в работе. Если не технической, то психологической.
Евгения и сейчас не знала, куда отнести семнадцатилетнего Макара: к последствию звездной болезни, славы или отходняка, но любила своего парня самозабвенно и желала ему только успеха. Большего, чем у нее.
Русоволосый, темноглазый, в отца скуластый и в мать глазастый мальчишка стал «звездой», не успев толком ничего выиграть. Сначала, потому что был сыном олимпийской чемпионки, подающим надежды в том же виде спорта, потом, потому что надежды стали удивительным образом оправдываться, а дальше, потому что парнишка был обаятельным в обоих родителей, легким по характеру в отца и ясномыслящим в мать. Мечта – да и только!
– Ты его забираешь?– Соня взглянула на бывшую одногруппницу.
