–Ничего, что я курю? – неожиданно услышал я и невольно вздрогнул. От моих мыслей меня отвлек парень лет семнадцати в цветастой болоньевой куртке, которая явно была велика ему по размеру. Его голову украшала черная кепка, сдвинутая набок с какими-то белыми символами на китайском, я не успел прочитать, парень сидел рядом и был повернут в профиль, от чего его нос становился еще острее, что резало окружающую обстановку и могло бы даже разрезать горизонт, сидел бы он чуть дальше, как раз солнце садилось. Что ж, а я думал, что так уже не одеваются – джинсы, кроссовки, все то, что я уже где-то видел, несмотря на то, сколько прошло времени с моего детства.
– Ничего, – улыбнулся я и потянулся за пачкой сигарет и зажигалкой. – Я сам такой же.
После содеянного и легкой вспышки пламени, я закурил, рядом с ним. Воздух наполнился тягучим запахом махорки и сожженой травы.
Мы сидели на лавочке, соблюдая уважительное расстояние незнакомцев. Вроде рядом, а вроде бы и далеко.
– Прикольная кепка, – подмигнул я мальцу, на что тот хмыкнул.
– Прикольная? – протянул он. – Ты с какого века? У нас так не говорят, тебе сколько лет?
– Сорок четыре.
– Пффф, – ответил парень. – А я бы ни в жизнь не сказал бы. Хотя по тому, как ты выражаешься, самое то. Судя лишь по этому, лет шестьдесят бы дал.
– И на том спасибо. Сочту за комплимент. – я затянулся.
Свежо, погода хорошая, сидеть около водоема идеальное времяпрепровождение для лета.
– Сочту за комплимент об этой «прикольной» кепке. – парень снял ее, покрутил в руках, но столь быстро, что я снова не успел прочитать, что там написано. Внимание привлекли его детские кудри, внезапно замаячившие передо мной. Завитушек было так много, как у барашка, сразу захотелось накрутить их на палец, но я почти сразу отбросил эту мысль. Мне показалось, что парню много меньше, чем я в начале решил, но уточнять я не решился. Кепку мальчуган вернул на место.
Дым струился и падал вниз, оповещая о скорой грозе и повышении влажности.
Это заметил и тот паренек.
– Что это за сигареты? – спросил он, кивнув на дым. – Так парят сильно.
– Старая марка. – я протянул ему пачку. – Сейчас таких не выпускают.
Сейчас много чего не делают. Или делают, но совсем по-другому, не так, как раньше. Уж не знаю, является ли это эволюцией, если все происходит почти также, как раньше, если даже молодежная мода циклична, хоть гардероб оставляй и лет через 10 надевай обратно. Странные вещи. То говорят об экологии и не вредят лесу, изобретая экошубы, то говорят, что эти же шубы разлагаются триста лет и наносят еще больший вред. То стараются избавиться от мусора, замешивая его в бетон, увеличив его прочность, то понимают, что так он больше трескается на солнце и снова перестилают.
Есть то, чему мы доверяем и стараемся оставить себе, а есть то, от чего отказываемся, не задумываясь.
– Странные они какие-то, – парень вернул мне пачку.
– Абсолютно солидарен, – кивнул я, снова потягивая сигарету. Если верить Фрейду, так я восполняю ресурс, если ему не верить, то просто утоляю никотиновую ломку.
– «Странное дело,» – подумал я. – « Только что я так наслаждался одиночеством и смотрением вдаль, а теперь мне хочется поговорить с этим пацаненком. Рассказать ему то, о чем он даже и не может догадываться. Хотя сейчас – какое это имеет значение сейчас?»
Сейчас они другие. Да и я совсем другой. Понять друг друга вот так запросто, разным поколениям за пару минут просто невозможно. А еще эта его дурацкая кепка, скрывающая тысячу завитков барашка. Сложное и ложное сочетание в одном ребенке. Кажется, он старается быть много старше, чем является. Видимо, поэтому он и заговорил со мной.
Чтобы потянуться до интерактивной мусорки, нужно было привстать и пройти пару шагов. Я это и сделал, однако ступал я очень нетвердо, путешествие до скамейки было очень долгим, хотя идти от моего дома было не так далеко. Люди сейчас нечасто пользуются обычной ходьбой, в отличие от меня, предпочитают летать или ездить, в настоящем форму можно подогнать, улучшить быстрее, чем убиваться в спортивном зале, выучивая различные сообщения и повторяя их из раза в раз, натренировывая мышечную память. Сейчас мышечную память можно купить. Хотя раньше никто и в жизни бы не задумывался над этим.
Когда я подкармливал мусорку, мне пришлось чуть-чуть нагнуться, я не рассчитал, ноги подогнулись, и я облокотился двумя руками на ноги парнишки, выполнив причудливый поклон.
Быстро спохватился, взял себя в руки, пару раз извинился и также нетвердо вернулся на место.
– Что с тобой? – спросил парень. – В порядке? Отсидел?
Я поправил шапку, скрывающую головной имплант, надеюсь, он его не заметил:
– Да, просто пересидел на месте. – улыбнулся я, подняв руки вверх в жесте «сдаюсь».
Он не узнает. Он и не должен узнать.
Затем я потер запястие под напульсником, скрывающем выцветающую, но все такую же яркую надпись «VSPDS».
***
Ай, – я одернул руку от шипящей боли. – Что это? – недоуменно разглядывая свое запястье. – Клеймо, как на корове?
– Следующий. – голосом, не терпящим возражений тявкнул доктор.
Я поплелся из комнаты, потирая обожженое запястье. Как я мог согласиться на подобное? Хотя и выбора то особого не было. Будущее сулило славу, деньги и солидное положение среди остальных солдат.
