Силуэты многоэтажных домов, подсвеченных багряно-красным закатом, теряли свои очертания по мере того, как солнце садилось за горизонт. Открытые окна пускали блики оранжевых солнечных зайчиков, отражая свет и впуская в квартиры вечернюю прохладу. Набережная была пустынна и безлюдна, как никогда, и лишь легкая рябь на воде выдавала некую реальность происходящего.
Скинув черные туфли на высокой шпильке, девушка аккуратно присела на край низкого подоконника и посмотрела вдаль. Нежно-голубое платье цвета неба в ясный летний день эффектно оттеняло смуглую кожу на спине и руках, оголяя плечи и лопатки, красиво очерчивая стройную талию. Вечер прошел паршиво, что и говорить. Блистая лучезарной улыбкой в свете искусственных ламп ресторана, она как никогда старалась быть приятной собеседницей, вызвать только положительные эмоции у собеседника, практически заставить его открыто ей любоваться. Мало кого интересовало, что он ей был неприятен, что ее раздражала эта напускная жизнерадостность, что вокруг в каждой мелочи чувствовалась фальшь, но какая же прекрасно созданная картина и персонажи принимали в ней участие! Лица людей озаряли улыбки, слегка захмелевшие от шампанского глаза светились задорным огоньком изнутри, танцы, приятные беседы, самые изысканные блюда, от которых ломились столы на праздничном вечере.
От воспоминания она поежилась и, обхватив себя руками за плечи, больно вонзила в них ногти, как будто оценивая реальность происходящего с ней. Все реально. И это вызывало неописуемый ужас. Ей хотелось содрать с себя все и, если надо, то и кожу, чтобы обнажить ту реально существующую часть себя, где она была настоящей. С израненной душой от прошлого, с тоской по дому и тем местам, где ей было хорошо, с искренней улыбкой и грустью. Чтобы все вдруг стало таким настоящим и реальным, чтобы это не выглядело так, будто снимают кино и на тебя направлены камеры и прожекторы. Неужели это перестало быть возможным?
– Ну почему же? Все возможно, – тихий голос прозвучал совсем рядом, отдавая звоном в левом ухе.
В испуге девушка резко обернулась, но в комнате никого не было. Полная тишина. Нервно хихикнув, она продолжила смотреть в окно. Солнце почти село за горизонт и на город постепенно стали спускаться сумерки. На ясном небе можно было увидеть миллиарды звезд, рассыпанных по полотну и сверкающих словно бриллианты на иссиня-черном бархате.
– Как красиво, – задумчиво глядя на небо, произнесла вполголоса она, как бы боясь, что ее кто-нибудь может услышать.
Ветер за окном стал усиливаться, и с легкостью подхватив ее длинные каштановые с рыжим от закатных бликов оттенком волосы, он с небрежностью разметал их по плечам. Загадочно улыбнувшись самой себе или тем мыслям, что приходили ей в голову, она спрыгнула с подоконника и прикрыла ставни. Из-за ветра они беспорядочно ходили ходуном, а невесомая тюль взмывала к потолку, надуваясь, словно воздушные паруса. В комнате становилось душно, и девушка решила прогуляться перед сном, развеять неприятный осадок праздничного ужина.
Переодевшись, она вышла на улицу и обратила внимание, что набережная все также пуста, а сумерки полностью опустились на город. Вода отливала черным глянцем и лишь полная луна, словно яркое оранжевое пятно выглядывало из глубин реки. Зрелище было завораживающим. Девушка подошла к парапету и облокотилась на него. Внезапно краем глаза она заметила какое-то движение слева и, вздрогнув, резко обернулась. Перед ней в лохмотьях, совсем не походивших на одежду, стояла женщина. Грязные волосы паклями налипли на лицо, почти скрывая его полностью, она держала одну руку у рта, как будто постоянно грызла ногти. Полная противоположность девушке.
– Мне надо кое-что Вам сказать, – дрожащим голосом едва слышно произнесла она. Ее голос был еле различим из-за всплеска воды.
– Вы кто? – испуганно отступила девушка назад и спиной уперлась в парапет.
– Они все прослушивают, – вытаращив глаза все также тихо продолжила женщина. – Вам надо услышать то, что я Вам скажу. И передать другим. Наклонитесь ближе, чтобы они не услышали.
– Что Вам от меня надо? – девушка в ужасе стала озираться по сторонам в поисках помощи, но рядом никого не оказалось. Улица все также была пуста.
– Мне надо кое-что Вам сказать, – как заезженная пластинка говорила женщина. – Наклонитесь. Они за всеми нами подглядывают и все прослушивают. Это очень важно, – зашипела она.
Вся картина походила на встречу с сумасшедшей или, по крайней мере, не в себе женщиной, которая нуждается в помощи не меньше, чем сама девушка. Было бы здорово убежать или позвать кого-то..
Девушка аккуратно, без резких движений вытащила телефон из заднего кармана джинс и попробовала дрожащими от страха пальцами набрать номер службы спасения. Но как только экран телефона засветился в ночном мраке, женщина ловко выхватила его из рук и бросила в воду. Девушка замерла как вкопанная.
Женщина осмелела и, схватив ее за руку, резко потянула на себя. Припав к ее уху губами, она начала быстро и бессвязно шептать:
– Телефоны, утюги, пылесосы – они за всеми нами наблюдают. Мы все под контролем. Любое действие. Нельзя ничего скрыть. Все на виду. Они все слышат. Все! – от эмоций женщина яростно жестикулировала свободной рукой. – Ты должна всем рассказать об этом, не привлекая внимания. Все женщины под контролем. С рождения. Они отслеживают количество и состояние яйцеклеток. И чем меньше их остается или с возрастом становится хуже их качество, мгновенно запускается программа уничтожения. Или смертельная болезнь или резкий процесс старения всей внутренней системы. И все, была женщина и нет ее. Им не нужны те, кто не способен родить. Все под контролем. Здоровое общество, где нет старых и больных. Все под контролем! Но об этом знают немногие, а некоторые даже и не догадываются!!
