Якудза, или Когда и крабы плачут

© Гайдук Ю., 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2024

На северо-западной оконечности острова Хоккайдо заканчивался сезон муссонных дождей, и в лучах закатного солнца, которое легким багрянцем подкрашивало мглистую рябь пролива Лаперуза, уже просматривался заостренный край мыса Крильон, южной точки Сахалина. Сбрасывал с себя насквозь промокший плащ и Вакканай, удельное княжество японских рыбаков. Жизнь налаживалась, но пропитанный тяжелой морской влагой воздух да устоявшиеся лужи, которые, казалось, уже не принимала земля, все еще мешали войти городу в обычный ритм. Темнело довольно быстро, как-то разом, словно сверху набрасывали огромное, темное полотно, к тому же власти берегли каждую иену на уличном освещении, так что вечерами пустела не только окраина, но и центр с его многочисленными магазинчиками, харчевнями и прочей чисто национальной мишурой. И лишь у причалов рыбного порта, где японская речь перемежалась с русской, не было ни минуты простоя. Малые и средней тоннажности траулеры и сейнеры швартовались к причальным стенкам, мгновенно разгружались, выгребая из трюмов еще живых крабов и особо ценные морепродукты, оптовики расплачивались с капитанами, и обшарпанные, донельзя потрепанные посудины, пополнив запасы водой, топливом и харчами, тут же отваливали, освобождая место очередному траулеру, грузно осевшему в провонявшую рыбой воду.

Время – деньги. Этой заповеди в порту Вакканая придерживались как местные, так и российские рыбаки, начиная от капитана и кончая палубным матросом. Здесь не было ни алкоголиков, ни тунеядцев – вкалывали все, причем вкалывали от гимна до гимна, четко усвоив простую истину: время – это деньги. И даже несмотря на все разногласия по «Курильскому вопросу», на котором политики уже все копья сломали, а остров Кунашир словно дразнил японцев своей недосягаемой близостью, к русским рыбакам тут относились с великим почтением – кормильцы.

На город уже давно опустился вечер, пеленая его окраины в темные тона, когда неподалеку от офиса акционерного общества «Дальроса», окруженного вечнозеленым, в человеческий рост кустарником, остановилась темно-серая, в тон сгущающимся сумеркам «Хонда» и из нее вышел мужчина с курткой в руке. Предварительно осмотревшись и что-то сказав водителю, он посмотрел на часы, удовлетворенно хмыкнул и направился к парадной двери, за которой все еще кипела жизнь – в приемной и еще в двух окнах горел свет. Перекинув куртку в другую руку, остановился в десяти метрах от входа, немного подумал, шагнул в сторону кустарника и словно растворился в нем…

Утром следующего дня газеты острова Хоккайдо пестрели зловещими заголовками, не менее мрачными «репортажами с места события» и более осмысленными статьями, смысл которых можно было бы выделить в пять броских предложений:

«УБИЙСТВО В ВАККАНАЕ! ЖЕРТВА – ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР “ДАЛЬРОСЫ” АЛЕКСАНДР ЛОЖНИКОВ. ЕСЛИ РАНЬШЕ РУССКАЯ МАФИЯ РАЗБИРАЛАСЬ СО СВОИМИ КОНКУРЕНТАМИ В ГОРОДАХ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА, ТО ТЕПЕРЬ ОНА СВОИ РАЗБОРКИ ПЕРЕНЕСЛА НА БЕРЕГА ХОККАЙДО. МОЖЕТ, ЯПОНЦАМ ХВАТИТ ОДНОЙ СВОЕЙ МАФИИ, ЯКУДЗЫ? ОБЩЕСТВО ВЗЫВАЕТ К ПОЛИЦИИ ХОККАЙДО НА КОРНЮ ЗАРУБИТЬ СМЫЧКУ РОССИЙСКОГО БЕСПРЕДЕЛА С ЯКУДЗОЙ, КОТОРАЯ, ПОДОБНО ЗАРАЗЕ, РАСПОЛЗАЕТСЯ ПО ОСТРОВУ».

(Для служебного пользования сотрудников МВД, СВР и ФСБ РФ)

Справка составлена на основе исследования, проведенного

Национальным Полицейским Агентством Японии.

Возникшая более трехсот лет назад, якудза остается наиболее могущественной мафией на Земле, хотя ее «крестные отцы» повторяли и повторяют, что это совершенно неверно – смешивать якудзу с мафией. У якудзы «славные» традиции, и она всегда помогала согражданам. И как бы в подтверждение этого они пытаются отождествлять себя с Робин Гудами, пользуясь при этом символикой классической японской поэзии, цветами лотоса на поверхности затхлого пруда жизни. Это наиболее закрытое сообщество из всех мировых мафиозных сообществ, история которого начинается в семнадцатом веке от некоего самурая и картежника по имени Бандзуйин Тебэй, открывшего в Эдо (нынешнее Токио) первый игорный дом. Поняв, что карты могут приносить ему не только деньги, Тебэй установил с властями доверительные отношения, в результате чего смог взять под свой контроль рынок рабочей силы. Теперь уже к нему стали обращаться, когда нужно было действовать «за гранью фола», чего не могла себе позволить официальная власть. За всю свою историю якудза претерпела огромные изменения, однако те принципы, которые сделали ее непотопляемой, – появляться там, где возникают трудности с решением какой-либо проблемы, и сотрудничество с властями, – были заложены еще в те далекие времена. С тех же времен прослеживается и название – «якудза». «Я» по-японски «восемь», «ку» – «девять», «дза» – устаревшая форма от «сан» («три»). В сумме двадцать – особое число в японских карточных играх.

В настоящее время, когда мафиозные структуры расползлись по островам, нанося ущерб не только цивилизованному имиджу Японии, но также являясь тормозом для экономики, власти ужесточили законодательство и попытались повести тотальное наступление на якудзу, как вдруг оказалось, что вырвать ее из контекста японской действительности уже невозможно. Также выяснилось, что консенсуса по вопросу о том, нужна ли стране мафия, среди политических партий нет. И дело не только в том, что многие политики связаны с мафией, но похоже, что и простые японцы привыкли к якудзе. Многие из них боятся, что утратив якудзу, они перестанут быть японцами.