Глава 1. Из которой читатель узнаёт, что кухонный стол, не только объединяет, но и разъединяет людей
– Нина Сергеевна, овца… любимая. Что же ты за баба такая, cделай же с ним что ни будь!
– Что?! Недоуменно гневалась, в ответ Нина, разводя руками.
– Ну разделай хотя бы. Я ей добычу принес, а она лося разделать не может. Для вас же старался, котлет девчонкам наготовишь.
Николай, бормоча, ушёл в комнату к другу, оставив Нину на кухне с огромной ногой лося.
Запах стоял, не передать. Кот брезгливо обнюхал трофей и спрыгнув с табурета удалился за хозяином.
В комнате ждал друг Генка, разливая пенное пиво из пластиковой баклажки по кружкам, ещё советской штамповки – с гранями. Генка спешил, и пиво избыточно пенилось.
– Ну, за лося! Громогласно предложил Геннадий, протягивая кружку хозяину.
Не успел Николай взять протянутую ему кружку, за спиной появилась возмущенная Нина, передразнивая сходу Гену.
– За гуся и того порося! Ишь, добытчик. Ты бы еще его целиком принёс. С рогами!
– На кой ляд он мне тут нужен, она хлопнула Колю полотенцем по плечу. Дети приедут от родителей, а тут труп.
– Иди вот, и разделывай, а то расселись тут, вся квартира провоняла, лосём. От вас ещё перегаром разит!
– От нас пахнет жизнью! Возразил Коля и наконец взял протянутую кружку из рук Гены. Жадно отхлебнул, измазав бороду и усы в пене.
– Пошли Геныч, на кухню, всё равно не даст посидеть. Разделаем, заодно подлечимся.
Друзья собрали скромный скарб с журнального столика и перешли на кухню. Кот остался в зале, с Ниной.
В телевизоре кто-то с кем-то ругался и пел, по разным каналам. Нина, выключила звук и позвонила подруге Оле.
Женская душа требовала излить накопившееся, с приездом мужа, возмущение.
– А остальные?! Было же три попадания! Николай метался по поляне и окрестным кущерям, разводя ветки кустов руками. – Кучно же шли. Куда они вообще делись?!
– Сам не знаю если честно, сказать нечего …бормотал себе под нос, егерь Пархом Палыч Пушка, разглядывая огромную тушу лося.
От лося исходило уходящее тепло, кровь маленькими струйками застыла на границе чёрных, раздутых ноздрей.
– Было же пять кабанов?! Два больших и три маленьких! Коля посмотрел на участников охоты. Все разглядывали лося.
Гена примерил свой карабин в развесе рогов. – Почти два! Заключил он. – Здоров брат. И он пахлопал гиганта по остывающей шее.
– Палыч, Геныч, где кабаны?! Не унимался Николай, переминаясь по опушке.
– Редко у нас такое бывает, заключил егерь. – В принципе единичный случай.
– Да, единичный случай, поддержал Гена.
– Как так-то? Шли кабаны, лежит лось.
– Кабаны были или нет? – Николай требовал ответа.
– Кабаны были, согласился Гена.
– Но лежит лось? Коля продолжал искать поддержку в очевидном.
– Лось, согласился Пархом Палыч. – Самец, добавил он.
Коля отстегнул магазин с патронами и отщелкнул два оставшихся патрона.
– Ну да, два. Констатировал он. – Три выстрела, два осталось. – Три попадания.
– Три, согласился, Палыч. – Вот, раз, два и три, он показал пальцами три пулевых ранения на животном.
– Но были же кабаны! Я сам видел – почти срываясь на крик, продолжал Коля.
– Были, успокаивая его Гена похлопал его по плечу. – Были, но ушли.
Вечером на егерском зимовье все долго молчали, каждый занимался своим делом.
Гена разделал и освежевал лося, Пархом Палыч уехал в хозяйство «менять» разрешения на добычу кабана согласно дневному трофею.
Николая оставили на готовке ужина.
За столом, Коля не выдержал… – Мужики, как так, стрелял по кабанам, попал в лося?!
– Колян, ну что ты переживаешь, кабаны-лось, примирительно вставил Гена, никто же не отрицает, что кабаны были.
– Да, были кабаны, теперь лось, Пархом Палыч потряс свежим разрешением с синей печатью, вот и на бумаге – Лось!
