Переяславский князь Владимир Мономах и Новгород-Северский князь Олег Святославич решили поженить своих сыновей Юрия и Святослава на дочерях половецких ханов Аепы и другого Аепы. Брак был продуман и взвешен. В нескольких битвах основные половецкие силы были разгромлены и отброшены далеко в Дикую степь. Но по-прежнему сохранялась опасность вторжения новых орд кочевников, которые наносили удары в первую очередь по пограничным Переяславскому и Новгород-Северскому княжествам. Предупредить об опасности и помочь в отражении набегов могли кочевавшие вблизи границ ханы Аепа и другой Аепа.
В то же время половецкие властители знали тяжелую руку Мономаха, бороться с ним означало для них верную гибель, поэтому они боялись его и хотели длительного мира. Так пришло обоюдное решение закрепить мир между враждующими сторонами династическими браками.
Да и пора пришла женить сыновей, как-никак, а уже по двенадцати годкам стукнуло обоим; в пятнадцать юноши на Руси вступали во владение имением и шли на войну, а в двадцать могли распоряжаться своим имуществом безо всяких ограничений. Так было заведено исстари, соблюдался обычай и в дни текущие.
Переговоры прошли успешно, и в начале января 1108 года оба русских князя с сыновьями, почетным сопровождением и большими дарами отправились к кочевьям степняков.
Денек выдался солнечный, с небольшим морозцем. Ослепительно блестел снег, выбивая из глаз невольные слезы. До самого горизонта тянулись ровные белые равнины, кое-где пересекаемые балками и оврагами; иногда встречались задумчиво стоявшие одинокие деревья или припорошенные снегом кустарники, небольшими бугорками выступали высохшие стебли высокой травы. Выскакивали порой из-под таких бугорков трусливые зайчишки и мчались сломя голову прочь; вслед им неслись свист и улюлюканье. А высоко в голубом небе, чуть пошевеливая крыльями, парили коршуны, выискивая себе очередную добычу.
Степь наполняла бурной радостью сердце Юрия. Он то припускал коня и обгонял шествие, то вдруг кидался куда-то в сторону – и только плащ развевался у него за спиной. Наконец остановился возле княжича Святослава, прокричал разгоряченно:
– А ты чего тянешься как неживой? Давай со мной по раздолью!
Тот ответил стеснительной улыбкой, поморгал длинными, загнутыми вверх, как у девушки, ресницами, проговорил мягко:
– Да мне и так хорошо…
– Экий ты, брат, какой квелый. Тебя и не расшевелить!
Однако сам поехал рядом, только взгляда не мог оторвать от зимнего степного великолепия.
Юрий и Святослав приходились друг другу троюродными братьями, но жили в разных городах и встретились впервые. Виной тому были непростые отношения их отцов, замешанных в феодальных усобицах. Они то дружили, то ссорились и воевали друг против друга, то снова сходились, чтобы в очередной раз встретиться в боевом сражении. Теперь их объединила общая опасность половецких набегов и судьба сыновей, и они ехали бок о бок, будто и не было между ними распрей и крови.
– Неужто тебе не хочется проскакать с ветерком? – спросил неугомонный Юрий. Тонкие лепестки коршунячьего носа его трепетали, а глубоко посаженные глаза цепко следили за каждым движением Святослава.
– Не нравится мне безлюдная степь, – отвечал тот. – Куда ни глянь, все одно и то же – однообразная снежная равнина. То ли у нас, на Черниговщине! Леса необъятные! И дубовые, и сосновые, и буковые… А какие липовые заросли! Зайдешь в липняк, и он тебя обнимет, будто родного… А полянки какие красивые встречаются! Едешь, едешь чащобой в полусумраке, а потом вдруг перед тобой залитый солнечным светом луг открывается с яркими цветами… Нет, далеко степи до наших краев!
Юрий наморщил низкий лоб, тряхнул прядью волнистых волос, ответил нехотя:
– Ну это каждому свое… Только я вырос в степях и лучше наших просторов не вижу. Представляешь, – оживился он, – как далеко видно вокруг с крепостных стен Переяславля! А на самом краю неба марево колышется. Смотришь и думаешь: вон там сказочная страна, о которой в детстве рассказывали!..
Некоторое время ехали молча. Недолго они были вместе, а Юрию нравилось быть возле своего троюродного брата. Не в пример ему, спокойный и рассудительный. Правда, как видно мягковат характером, но и эта черта его характера была по душе. Ему, неугомонному и порой безрассудному, хорошо иметь рядом такого вдумчивого и неторопливого друга и советчика. Жаль, что скоро расстанутся, а могли бы крепко сдружиться.
– А ты представляешь себя женатым человеком? – неожиданно спросил Святослав.
Юрий даже приостановил коня, некоторое время недоуменно смотрел на брата. Потом пожевал толстыми вывернутыми губами, ответил нехотя:
