1. Пролог
Я мчалась по знакомой проселочной дороге на старом папином мотоцикле. Переехав в другой город, родители оставили мне в наследство послушный драндулет и старого кота Тёму. А ещё небольшую усадьбу у озера, где я сейчас и жила.
Бабушка, прежде жившая со мной, скончалась три года назад, и дом хранил её чувства. Мы были близки до последнего момента, и ушла она тихо, светлой летней ночью. Я так и оставила широкую кованую кровать нетронутой, и периодически тщательно выбивала красивое стеганое одеяло. Оно было сшито из разнообразных зеленых кусочков – с цветочным рисунком и клетчатых, с белыми горошинами и ягодами клубники. Зеленое одеяло, яркое, как бабушкины глаза. Такие же были и у меня.
Я работала в магазине товаров для животных и заочно училась в академии, куда ездила каждые полгода на сессию. На этот период дом оставался под присмотром сестры, и, будучи не городским человеком, я очень тосковала по саду, лесу, заполненному грибами, и далекой Голубой долине за рекой, которую обычно наблюдала с холмов и где всегда мечтала побывать. Но лодки у меня не было так же, как и тех, кто согласился бы отправиться в это путешествие.
Я не жаловалась. Работа была не скучной, хотя и однообразной, но мне удавалось и почитать, и порисовать, и позаниматься разными другими делами. В выходные я гуляла с сестрой и подругами, лелея надежду встретить, наконец, хоть какого-то парня.
В этом была главная беда как больших городов, так и уютных городков вроде нашего – отсутствие мужского коллектива. Приезжали, конечно, туристы, рыбаки или отдыхающие на многочисленные прибрежные турбазы, но всем им не было дела до местных, у них были свои подруги. Многие надеялись на удачу, кто-то старательно ухаживал за собой, пытаясь привлечь будущего супруга длинными ресницами или шикарной прической, некоторые вели себя нагло и напористо… Однако везло немногим, ведь мужчин катастрофически не хватало. В стране, как и в мире, по непонятным причинам вот уже много лет был дефицит женихов, и девушкам приходилось из кожи вон лезть, чтобы обратить на себя внимание. Что ни приплод – сплошные девочки, хоть ты тресни! Только в этом году у нас в городке прибавилось с десяток младенцев прекрасного пола, и никто не знал, почему так происходит.
В конце концов, я пришла к выводу, что лучше уж никаких отношений, чем одна из многих у какого-нибудь прохиндея. По правде говоря, у меня прежде был парень, мы познакомились в академии. Но поверхностные отношения, где правил он и только он, скоро сошли на нет. Мне хотелось острого чувства, о которое можно порезаться, и чтобы пролитые капли крови, коснувшись земли, проросли дружной березовой порослью, а не колючими сорняками вроде тех, что выращивали мы с Эмилем. Пользуясь своим положением «редкой» особи, он не давал мне права выбора, учил ходить, как выражалась сестра, «у ноги». Быть собачонкой я не пожелала, и расставание получилось скомканным и грубым. Вскоре после нашего разрыва парень нашел себе другую девушку, и не слишком горевал об утраченных чувствах, если они вообще у нас были…
Иногда казалось, что я зря была так строга, но потом мне вспоминались наши объятья, прикосновения и поцелуи, и всё вставало на свои места. Сердце уверенно шептало: ты бы целовала любимого иначе. Собственно, это была ещё одна возведенная мною стена. Не знаю, почему, но я не испытывала жажды в ласках Эмиля. А когда он перешел к главному – и вовсе почувствовала отвращение… Зная, что для парней это важно, я ничего не могла с собой поделать, оставаясь холодной и отрешенной. За что на прощание и получила прозвище «Морозилка».
Мы с подругами договорились встретиться на берегу, устроить пикник и искупаться. Чисто женская компания, привычная, хорошо знакомая и ничем не примечательная. Моя двоюродная сестра, работавшая администратором на лучшей турбазе в окрестностях, была заводилой. Всего два года разницы между нами создавали прочную дружбу, хотя в летнее время Ариэль редко когда удавалось вырваться с работы на волю. Она была очень красивой – высокой, стройной, с густыми каштановыми волосами. Голубые глаза и длинные ресницы вкупе со смуглой кожей делали её обворожительной, а природное обаяние ставило в тупик самых противных ловеласов. Ариэль многое умела, не была высокомерна или чересчур требовательна. Однако и она была одинока. Из всей нашей компании лишь у Сантии был постоянный парень. Они дружили с самого детства и собирались пожениться.
Приехав первой на берег, я как всегда остановилась на холме полюбоваться видом. Две самые высокие горы были песочно-желтыми, отвесные стены предгорий испещрены гигантскими синими бороздами, а внизу, по берегу, росли величественные сосны. Я читала про этот вид, они жили, как и дубы, до тысячи лет, к тому же были не зелеными, а голубыми, словно вобрали хвоей небеса. Поговаривали, что когда-то с заоблачных вершин рушились водопады, и река была намного глубже теперешней. Именно туда, в эти гостеприимно распахнутые врата меж лесистых островов, так хотелось отправиться мне. Рассказывали, там дивно красиво.
Я стащила одежду и расстелила на песке покрывало. Хотя бы ради таких вот прекрасных пляжей стоило жить в небольшом прибрежном городке. Девчонок всё не было, и я любовалась небом. Всегда любила такие высокие, массивные облака, в которых легко угадывались очертания знакомых предметов. Когда над головой показалось небесное сооружение, похожее на паука, я услышала вдалеке знакомые голоса. Через несколько минут мы уже плавали большой веселой компанией.
