«Мир не велик и не богат -
И не глядеть бы взором чёрным!
Ведь только люди говорят,
Что надо ждать и быть покорным…»
А. Блок
Мы живем в мире полном серых цветов. Покрытые копотью и сажей бетонные трехэтажные коробки-дома с маленькими окнами, через которые едва пробивается дневной свет. Грязные узкие улочки с множеством выбоин. Готовьтесь покалечиться, если не будете постоянно смотреть под ноги.
Медленно бредущие усталые серые люди, похожие на тени самих себя, с опущенными головами, сутулыми спинами и потухшими глазами.
Грязь от дымящих труб заводов, кажется, въелась в кожу, в одежду, окутала собой весь наш захудалый район. Даже небо покрылось копотью – извечные свинцовые тучи, застрявшие на одном месте. И ни луча солнца.
Но есть другой район, отделенный от нас Стеной. Говорят, что там все иначе. Множество предположений окрашивают его в яркие краски, заставляя представлять себе чуть ли не земной рай. Вот только все равно никто точно не знает, что там. Кроме Риты.
Эта девочка была единственной, кто смог побывать на той стороне и вернуться обратно. Да, я не ошибся, именно была. Только вчера я стоял около ее могилы и не мог поверить, что это милое создание ушло из бренного мира раньше меня. Я не думал, что в своем возрасте могу кого-то пережить. Завтра Рите исполнилось бы восемнадцать.
И хоть мои узловатые пальцы с трудом удерживают ручку, а руки, покрытые старческими пигментными пятнами, дрожат, я расскажу вам историю жизни Риты, которую она мне поведала незадолго до того, как умерла. Я буду стараться, чтобы история получилась правдивой, но что-то все равно придется рассказать не слишком достоверно, ведь я не был там.
Начну издалека, чтобы вы полностью успели проникнуться обстановкой, в которой жила Рита.
Приют. Серое здание, которое ничем не отличается от остальных, кроме двора с деревьями и беседками, где обычно гуляют воспитанницы. Здесь живут только девочки. Но в отличие от других домов, приют – чистое место. И хоть снаружи выглядит так же устало и понуро, как и все в этом районе, внутри дело обстоит совершенно иначе. Впрочем, внутреннее аскетичное убранство вам предстоит оценить чуть позже.
Много лет назад я тоже жил в таком месте, но это был Детский дом для мальчиков. Они практически не отличаются, разве что в гендерном подходе в воспитании.
До пяти лет жизнь Риты была такой же, как и у других детей. Она прилежно училась, играла со сверстниками и никогда не голодала. Беззаботное детство маленькой девочки.
В приютах знают все, что пятый день рождения – билет на Стену, где ты можешь обрести дом. До пяти лет детей обучают хорошим манерам и покладистости. В семьи детишки отправляются уже обученными и не вызывают проблем у новоявленных родителей. ОНИ, богатые люди, приходят с другой стороны, сверкая драгоценностями и зубами, шуршат дорогими одеждами и демонстрируют свои идеальные лица. А затем выбирают себе ребенка. Так принято в нашем городе, возможно, где-то еще. Но никто уже много лет не выезжал отсюда, никто не знает, что творится за пределами нашего мирка цвета копоти.
Давно, когда я только-только получил разрешение подрабатывать и таскал книги в библиотеке, мне удалось прочитать занятную вещь в одном старинном учебнике. Меня, тогда еще неопытного юнца, удивило, что раньше дети жили в приютах, только из-за того, что их родители куда-то пропали, а малышей находили брошенными.
Помню, как привалившись к полкам, я позволил себе минутный перерыв, чтобы пробежать глазами заинтересовавшие меня строки. Среди стеллажей было темно, и мне приходилось щуриться, чтобы разбирать слова.
Тогда я узнал, что новорожденные дети так и оставались в семьях и даже не передавались няням для ухода.
Я был настолько удивлен этим, что не заметил, как миссис Кэм появилась в проходе и, протискивая свое объемное тело между полок, направилась ко мне. Не знаю, как я не услышал ее тяжелого хрипящего дыхания.
За внеплановый отдых мне прилетела хорошая затрещина, выбившая всю лень, но не отбившая любопытства.
Сейчас же все иначе, нежели в той занятной книжице. Детей специально забирают в приюты при достижении ими одного года.
Думаете, все настолько жестоко? Женщины бьются в истерике, когда к ним в дом вламываются люди и отнимают ребенка?
Нет. У вас слишком бурная фантазия. Существует вполне обычная для нас профессия – роженицы. За вынашивание и уход за ребенком они получают хорошие деньги, которые позволяют потом некоторое время не работать. В роженицы может пойти любая девушка от восемнадцати лет и до сорока.
Семья в нашем районе – это чисто формальное название. Да, женщина и мужчина имеют право пожениться, но дети – под запретом. Здесь крики ребятишек можно услышать только около приютов да родильных домов. Отчего, вероятно, и, кажется, что мир наш увял, потеряв все яркие краски.
Но давайте все же вернемся к Рите и ее нелегкой жизни, которая начинается именно в ее пятый день рождения.
***
Около семи утра. За окном было еще темно, но в комнату, в которой спали пять девочек, пробивался тусклый свет из коридора. Тяжелые шерстяные одеяла хоть и были одеты в пододеяльники, но все равно кололи нежную детскую кожу. В комнате было довольно душно, но в то же время прохладно – за ночь температура на улице заметно снизилась.
