Все права защищены, любое копирование преследуется по закону
Не спешите звать на помощь
Не спешите звать на помощь,
Оказавшись вдруг в пустыне –
Всё равно, что звать на помощь
В людном городе в толпе.
Все пройдут лишь стороною,
Покрутив над бровью пальцем.
Обойдут все стороною,
В страхе крестясь на ходу.
Но без паники, без стрессов –
Оглядитесь хладнокровно.
И без паники и стрессов
Наугад возьмите курс.
Проложив через барханы,
Не сворачивая, – прямо
По зыбучим тем барханам
Прите на восток к шоссе.
Никакой вам автострады
Не сыскать ни жизнь, конечно,
Нет в пустыни автострады –
Только кварцевый песок.
Но зато надежда с вами
Будет, сил покуда хватит.
Не умрет надежда с вами –
Сможет и без вас прожить.
Снег сойдёт однажды всё же,
И весна откроет тайны,
Что хранила аккуратно
Под покровами зима:
Кошек и собак бродячих,
Женщин иль мужчин нетрезвых,
Возвращавшихся с работы ль,
Занесённые тела.
На чуток они вздремнули,
В темноте свернув с тропинки,
По нехоженому следу
Непроторной целины.
Занесёт протор позёмкой.
Насугробит снег намётом
И застелет многотонным
Плетом колким те их сны.
Что им снится? Сладко спят ли?
И изъянами проталин,
В черных, слякотных прорехах
Обнаружит их весна.
Вздрогнет вешним половодьем,
И заплачет с крыш капелью,
Удручённая подарком,
Что подбросила зима.
Тем, кто часто встаёт по ночам
Ночью дом как будто больше,
Потому-то и опасно
По нему бродить в потёмках –
Можно в угол забрести.
Забрести и не вернуться,
И идти, идти всё дальше,
Натыкаясь лишь на воздух,
Спотыкаясь об него.
Помнишь, раз иной по стенам
Треск сухой и шорох ходит –
Это те, кто заблудились
В этом доме в темноте.
Не находят путь обратный
Замурованные в тверди,
Вот и ощупью простенок
Всё мечтают отыскать.
Им тревожно и печально,
Что когда-то так нелепо,
Встав с разнеженной постели,
В полусне пропасть смогли.
Вот и ты не зажигаешь
Свой ночник глубокой ночью,
Сбросив тёплое одеяло,
Шаг торопишь босых ног.
И отшлёпав пол ледышкой
Своих стоп, обратно мигом…
В этот раз вернуться, знай же,
Слава богу, повезло.
Девять окон и дверей я настежь отворю
Замкнула тела своего я девять окон и дверей.
К моей душе подкрался вор,– позвать на помощь ли скорей?
В темнице сердца я его связала и, воскликнув: «Ом!»,
Спустила шкуру я с него святым заклятьем, как бичом.
Лал-дэд, средневековая индийская поэтесса XIV века
Моей любимой Наташеньке
Ом! Девять окон и дверей я настежь отворю,
Друзей впущу я в дом, наполню комнаты простором.
Чрез главное окно я звук души пущу,
Чтобы летел он в мир, к душе другого…
Чрез два других окна я свет богов впущу,
И отражение людей как для любви образчик…
Пусть эти два окна расскажут: я грущу
Или расскажут всем, я счастье и не прячу.
Чрез два других окна наполню звуком дом,
Мелодией Земли, людей красивой песней…
Шепчи мне о мечте, о том, что мы вдвоем
Идем по парку золотому вместе.
Чрез два других окна я запахи приму,
Как радостных гостей, дарить тепло зашедших.
Пьянят, ласкают ли, иль освежающе зовут
К волне морской, иль на прогулку к лесу.
Чрез скрытое окно я мусор удалю
Из дома своего, весь хлам я вынесу тревожный.
Ведь в комнатах моих есть место лишь добру,
И места нет для лжи, и нету места злобе.
Последнее окно – закрытое для всех.
Я отворю его тому, кому я стану верной.
Я знаю он придет, он приоткроет дверь,
И он войдет в мой дом из приглашенных первым…
Вы кажется меня поцеловали
Наташеньке…
Вы… кажется… меня поцеловали,
Когда невинно я спала.
На лбу мне локон поправляли
Едва дыша…
Сквозь сновиденья прикасанья,
Как будто приказанья,
Чтобы безвольной я была…
Вы поправляли одеяло,
Тревожась словно за меня
(Чуть звук нечаянный – меня не стало,
Чуть шёпот – я и умерла).
Я знаю, вы глядели нежно
На женское в ночных одеждах существо,
И так мятежно, мило и безгрешно
Ласкали взглядом вы его…
Так лишь, возможно, смотрит ангел,
Безвинный агнец иль дитя…
Вы… кажется… еще поцеловали,
Когда придумали меня…
Сквозь сновиденья я узнаю,
Что вы печалитесь потом,
Когда фантазия такая
Вас снова-снова покидает
В постылом одиночестве своём….
Я придумаю все истины однажды
Милой моей Наташеньке......
Я придумаю все истины однажды,
И придут ко мне искатели ответов,
И мне пропуски раскрытые покажут,
Иль покажут к истинам билеты.
Назовут меня они пророком,
Чтить начнут как ветхую святыню…
Захотят – пусть назовут и Богом,
Отращу бородку длинным клином.
Поклоняйтесь, коль хотите, братцы.
Только вот бы жертв не приносили –
Не люблю я этого, признаться,
А люблю, чтоб женщин вы любили….
Ну и мужиков, конечно, тоже,
Даже тех, кто хил и в рост не вышел,
Даже тех, кто крив своею рожей,
Даже тех, кто сам влюблён в парнишек….
В общем, мне понравиться быть Богом,
Надо только истин напридумать….
Это, в сущности, ведь очень просто –
Как на землю взять и сплюнуть.
Моей милой Наташеньке…
Жизнь очень простая и светлая вещь, когда есть двое, способные сделать ее между собой такой.
/Автор/
Ты моё
десенсибилизирующие средство…
Нервы, знаешь, как-то стали ни к черту,
Да и ни к Богу, однако же.
Ты искала для себя в мире место,
Помнишь?
Это место – моё сердце:
Вы с любовью там рядышком .
Осень.
Чувствую вновь обострение:
Гиперкинез и печаль, и боязнь одичать….
Знаешь,
ко мне всё ж милосердна вселенная:
Она мне послала тебя.
