Амир.
Я думал, сдохну рядом с ней, когда увидел ее, мою маленькую
жену на полу того подвала.
Свадебное платье изодрано в клочья и грязное, её шикарные медные волосы потухли, словно из них ушла жизнь. Она выглядела такой хрупкой, кто посмел её тронуть???
Я не помню себя в тот момент. Я ревел, словно раненый зверь,
думая, что потерял ее. Я хотел, чтобы стены этого грота обрушились и похоронили
меня рядом с моей любимой девочкой.
Я не подпускал к ней никого, никого не слушая, и если бы не
мой младший брат, который отважился врезать мне по лицу, чтобы я его услышал, я
мог бы действительно ее потерять.
- Амир, да очнись же ты, наконец! – орал на меня Джамал. –
Ей нужна медицинская помощь, ее нужно в больницу отвезти!
Зачем в больницу, что это значит?
Моя боль заглушила звуки, и от удара по лицу слух вдруг
вернулся.
- Брат, - Джамал тряс меня за плечи, - отпусти ее.
Что он говорит? Как я ее отпущу? Она - моя жизнь, моё ВСЕ!!!
- Отпусти, ей нужно в больницу, срочно, - спокойным тоном
говорил Джамал, - иначе ты ее точно потеряешь.
Я поднялся на ноги, все еще прижимая к своей груди свое
сокровище. Она была такой маленькой, в грязных лохмотьях своего свадебного
платья… Ее огненные волосы висели грязными сосульками, спутавшись и потускнев.
Моя погасшая спичка, - подумал я, и сердце больно сжалось, готовое вырваться из
груди.
На выходе из этого подвала, прогнившего и воняющего
плесенью, нас уже ждала карета скорой помощи, и санитары подбежали с носилками.
Я, словно во сне, отпустил свою девочку, осторожно положив
ее на носилки.
- Господин Амир, - подошел ко мне врач, - мы сделаем все
возможное… - он осекся, потому что я бросил на него свой грозный и наверняка
безумный взгляд.
- Воскреси мне ее, Айболит, - зарычал я.
Скорая со включенными мигалками и сиреной умчалась, а я,
запрыгнув в свой внедорожник, помчался вслед за ней.
***
Десять дней я не спал, почти не ел, рыл землю, готовый
убивать всех, кто хоть мало-мальски мог быть причастен к ее похищению.
Никто даже не понял, что произошло.
Наталье вдруг резко стало плохо, кто-то из гостей вывел ее
на свежий воздух, почему-то никого из близких не оказалось рядом…
А дальше начался мой личный Армагеддон. Ни мои связи, ни мои
деньги, ни моя сила, ничто не могло помочь мне найти хоть какую-то зацепку. Не
мог же человек просто исчезнуть, раствориться в воздухе?
Никаких свидетелей, никаких следов на камерах слежения…. Ничего.
Я понимал, что работали профессионалы. Кто?
У меня было много врагов. И слишком мало времени.
Сначала я ждал, что мне позвонят с требованиями. Выкупа,
доли в компании, всю компанию… И я был готов отдать все, что у меня есть, лишь
бы вернули мне мою жену.
Да плевать я хотел, как это выглядело со стороны, мне давно
наплевать на эти сраные традиции!
Меня страшила неизвестность. Да, бл@дь, мне впервые было
по-настоящему страшно. Страшно не за то, что с ней могут сделать, надругаться
над моей девочкой, сделать ей больно…
Страшно, что я никогда ее больше не увижу.
Я готов был принять ее любой. Мне было плевать, что наша
семья будет обесчещена в глазах общества. Какое, нах@й общество??? Эти гребаные шакалы?
Я молился всем богам, которых только вспомнил в тот момент.
Я поклялся, что если найду мою Наташу, то никогда не откажусь от нее, что бы с
ней не случилось.
- За что ты наказываешь, а? – обращался я ко Всевышнему.
Хотя я-то прекрасно знал, за что. Но почему ЕЁ???
Чем больше проходило времени, тем больше я впадал в
бешенство, тем больше ярость в моей груди разрасталась черной дырой.
Я срывался на близких, ведь в тат злосчастный момент никого
из них не оказалось с ней рядом!
Они все были виноваты! Мать, сестра, тетки, ВСЕ!!!
***
Всю ночь я просидел возле дверей реанимации, где команда
профессионалов боролась за жизнь моей женщины.
От врачей я узнал все шокирующие подробности того, что вытворяли
с ее телом. Про ее душу я даже боялся представить…
На ее внутренней поверхности бедер были следы насилия,
множественные повреждения тканей, истощение и сильное обезвоживание организма.
Но даже по этой скудной информации было понятно, что за эти
десять дней Наталья пережила ад.
Но я поклялся, что как только она поправится, я никогда не
позволю кому бы то ни было вспомнить об этих десяти днях нашего ада. Чего бы
мне это не стоило, я заткну пасти любому. Я буду убивать всех, кто хоть раз
откроет рот.
Утром в больницу приехала Фатьма.
- Какие новости, Амир? – тихо спросила она, слегка тронув
мое плечо.
Кроме нее я никого из родных не подпускал к себе и к
Наталье. Но на нее я тоже был зол, но она моя мать. И она больна. Болезнь ее
никуда не делась, и, кажется, из-за этой истории, даже снова начала прогрессировать.
- Все так же, - глухо ответил я, не узнавая свой голос.
Надломленный, почти смирившийся.
Даже Фатьме я не стал говорить всех подробностей, которые
мне доложили врачи о состоянии Натальи, и о том, что с ней произошло.
Я хорошо заплатил врачам, чтобы эта информация не
просочилась дальше реанимационной палаты. Она выздоровеет, и мы все забудем.
ВСЕ.
