Глава 1
Люди в пригороде пахнут иначе, от них несёт тошнотворными
дешёвыми духами и потом. Я ненавидела
всей душой свой маленький городок где родилась и выросла. Соседи знали о друг
друге всё, сплетничали, перемывали кости, часто говорили о том, чего не было,
провоцируя бесконечные скандалы. Мне опостылела жизнь в постоянной нужде,
покупать одежду в секонд-хендах, ходить в старых потёртых джинсах и смотреть с
завистью на ухоженных женщин. Каждое воскресенье я сажусь на электричку, еду в
Москву и гуляю по Арбату в надежде, что меня увидит именитый фотограф или продюсер,
но проходили дни, недели, и меня накрывала волна отчаяния. Огни большого города
очаровывали, манили, заставляли моё сердце биться в ускоренном ритме. Но здесь
я была чужой, замухрышкой из глубинки. В итоге я возвращалась домой, брала
ведро и шла кормить скотину.
- Дарья, привет.
Мой местный воздыхатель Славка Вихрев, поставил на крыльцо
ящик с овощами.
- Привет, - буркнула я, перебирая картофель. – Что принёс?
- Мамка твоя просила, закатку будет делать, - ответил он
кокетливым тоном. – А ты чего?
- Слепой что ли? – проворчала я. – Картофель в погреб
перебираю.
- Может сходим погуляем? – не унимался он.
- Это без меня, - ответила я с раздражением, схватив ведро
полное картофеля высыпала в деревянный ящик. – Дел много.
- Ты всё не угомонишься? – Славу перекосило от моего
высокомерия. – Никому ты не нужна там.
- Тебе откуда знать? – психанула я. – Что ты вообще
понимаешь? Если тебя устраивает такая жизнь, то меня здесь никто не удержит.
Найду работу и уеду из этой дыры.
Я сама с трудом верила в то, что говорила, реальность к
сожалению, оказалась жестокой. Закончив школу, пыталась поступить на бюджет в
один из колледжей Москвы, но увы потерпела крах. Мой отец местный алкаш выживал
подработками, его новая жена – моя мачеха терпела и остаканивалась вместе с
ним. Моя родная мать умерла, когда мне исполнилось двенадцать, отец долго не
горевал сошёлся с соседкой и теперь они вместе упивались до смерти сетуя на
тяжёлую жизнь. Основная работа по дому легла на мои плечи, впрочем, как и
забота об родителях.
Слава потоптался ещё немного, затем развернулся и пошёл
прочь.
- Дашка, - на крыльцо вышла мачеха. – Иди посуду помой.
Тётя Ира, была подругой моей матери, а сейчас стала женой
отца, иначе как издёвкой судьбы это не назовёшь. Она нянчилась со мной,
приносила конфеты, шила платья, но как стала отцу женой, я её не узнавала.
Швырнув картофелину в общую кучу, я пошла выполнять её
просьбу. Ира, обдав меня зловонным перегаром, противно оскалилась.
- Чего? – меня взбесила её ухмылка. – Ты ещё не вырубилась?
Пойди накати ещё стопку.
- Всё живёшь в мечтах? – ответила она осипшим голосом
схватив меня за руку. – Ты никому не нужна, посмотри на себя. От тебя несёт
навозом и землёй.
- Отпусти, - рявкнула я, отпихнув её от себя. – Ошибаешься,
я уеду отсюда.
Её слова больно ранили, она словно хотела лишить меня
человеческого достоинства, обречь на это жалкое существование. Проглотив слёзы,
я пошла в свою комнату. Отец лежал на трухлявом диване и храпел, рядом на столе
лежала вяленая рыба и кровяная колбаса при виде которой меня стало
подташнивать. Треснув дверью, я подошла к зеркалу. На меня смотрела девушка с
измученным лицом, синими кругами под глазами и тусклым взглядом. Они выкачивали
из меня жизнь, если так дальше будет продолжаться я стану безвольной
марионеткой, которая зачахнет и возьмётся за стопку. Меня сложно было назвать
красивой, скорее эффектной, к тому же парням нравилась моя внешность, а я
считала местных отбросами и берегла себя для кого-то достойного.
- Дашка! – раздался грозный вопль отца. – Ты чё матери перечишь?!
Ира снова пожаловалась на меня приукрасив и переврав
ситуацию. Она намеренно провоцировала конфликты, стравливала нас с отцом,
хотела сломать меня, сделать своей прислугой.
- Сейчас помою! – проорала я в ответ.
- Ах ты дрянь, - в комнату ворвался отец, схватив меня за
волосы рванул так, что у меня закружилась голова от боли. – Я тебя научу
уважать мать.
Ира стояла в дверях и с ехидной улыбкой наблюдала за моим
унижением.
- Отпусти! – завопила я пытаясь вырваться. – Не смей меня
трогать! Ты ничтожество!
- Что ты сказала?! – истошно проорал отец, вывернув мне
руку. – Да я тебя…
Собрав все силы, я пнула его в колено, взвыв от боли отец
осел на пол. Схватив со стола металлическую настольную лампу, я хотела
запустить ею в него, но не смогла.
- Мне восемнадцать, - отчеканила я каждое слово. – И вы уже
не имеете власти надомной. Так что пошли вы оба куда подальше. Я уезжаю.
- Ты что сделала? – завыла Ира, присев рядом с отцом. – Он
же не сможет работать. Как мы будем жить?
Она снова пыталась мной манипулировать, вызвав в моей душе
чувство вины. Но она просчиталась, я выучила её уроки, теперь пришло время дать
им отпор.
- Пошли вон, - прошипела я, замахиваясь на них лампой. – Или
клянусь вам не поздоровится. Завтра утром я уеду.
Отец, проклиная меня на чём свет стоит с трудом покрякивая
поднялся, опираясь на руку своей благоверной заковылял к дивану. На столе
стояла непочатая бутылка водки, которую принёс Слава ещё с утра, им было чем
залить своё горе, а мне нужно было собираться.
