Жизнь. Быт. Суета.
Я просто не хочу вставать с постели. Лежала бы так весь день. Все бессмысленно. Одно и тоже. Дочь ходит то из моей комнаты, то в спальню мужа и обратно. Да, мы с мужем стали спать в разных кроватях и комнатах. Так удобнее. Ни кто не мешает друг другу, храп остается с ним, я могу раскинуть ноги и руки, не мешая ему. Он по началу бесился. Ну как же так, его картинка идеальной семьи выходит за рамки общепринятых норм, но потом смерился, со скандалом, но смерился. Дочь ходит ноет, что хочет есть. Нехотя встаю с кровати, потирая глаза. Плохо сегодня спала, все время ворочалась. Еще дочь два раза приходила под бочок. Хочется уединения хотя бы ночью, но не тут то было, когда у тебя пятилетний ребенок.
Иду в ванную, смотрю на себя в зеркало, облокотившись на раковину ладонями. В целом не плохо, только синяки под глазами.
–Мам!
–Да-а. – промычала я.
–Мам!
–Я тут. – тише сказала я. Муж все еще спит. Счастливчик. С рождения ребенка я не заставляла его вставать на ровне со мной к ребенку, как делали многие мои подруги, и вообще берегла его сон. Он этого не оценил за столько лет.
–Мам!
–Иду, милая!– да, цените мужчину, любите его, тратьте на него свое бесценное время и он обязательно покажет вам, какая вы дура. Выйдя из ванной, вижу картину «Мечта утра»: дочь вытащила из шкафов крупу и рассыпала ее по своим пластиковым тарелочкам, параллельно посеяв ее по всему полу на кухне. У меня нет сил даже ругаться. Вздохнув, я помогла ей переставить все на стол, ногой обшаркав под кухонный гарнитур рассыпанную крупу, потом уберу. Пока Маша возилась со своими тарелочками, раскидывая содержимое ложкой еще больше, я поставила варить кашу.
–Мам! Попробуй какую вкусную кашу я сварила!
–Давай. Очень кстати, я голодная. – сделав вид, что я ем ее кашу, улыбаясь. Целую ее в макушку и хвалю повара. Достаю из холодильника сливочное масло, хлеб, сыр для бутербродов, чувствую, что каша подгорает. Черт! Снимаю с плиты. Ну немного подгорела, будет с дымком. Хотя по хорошему переделать бы, но…
–Мам! Кашу ешь давай.
–Спасибо, я кажется, сыта. Иди буди папу.
Маша убежала будить мужа. Я сделала попытку подмести немного пол, потом разложила подгоревшую кашу в тарелки. Сделав бутерброды, поставила все на стол, вместе с тарелочками Маши. Она прискакала на кухню, муж зашел следом, потирая глаза.
–Как то не выспался. -потягиваясь и садясь за стол, пробубнил он сонным голосом. Я вздохнула, не став ничего комментировать. -Доброе утро.
–Ага. -только это могла сказать я. Утро добрым не было. Уже давно. Я вообще не помню когда по утрам улыбалась. Сев за стол, стала машинально закидывать в себя не очень вкусную кашу, Маша прыгала со стула на пол, параллельно играя в игрушки и поедая завтрак. Я уставилась в окно, из которого видны были озеро и лес. Пасмурно. -Маш, сядь ровно и поешь. -сделала я замечание. Дочь начала перелезать со своего стула на колени к мужу, он начал вздыхать, мол, не дают нормально поесть. Маша потом полезла обратно к себе на стул.
–Что с кашей?-раздраженно спросил Максим.
–Подгорела немного. – пожала я плечами.
–Есть невозможно. – он кинул ложку в тарелку, следом за ней полетел бутерброд. – Дома вообще еды вкусной нет!– я вытаращила на него глаза, дочь притихла, но продолжала играть в игрушки.
–Ешь в ресторане. Я тебе не повар.
–А кто ты?! Зачем ты мне вообще нужна тогда, если нормально даже приготовить не можешь?!– я уставилась на него, потом встала, взяла тряпку, чтобы протереть стол, запачканный кашей.
–Вот ты и сказал наконец правду.
–Ой, да…-Максим психанул и вышел из кухни.
–Мам, кашка и правда не вкусная…-промямлила Маша.
–Ну не ешь. Хочешь что-нибудь еще?
–Нет.
–Иди играй в комнату тогда. -я сделала попытку улыбнутся, начав убирать все со стола. Именно в этот момент я поняла, что это конец. Любовь и прожитые годы не имеют ничего общего с эгоизмом. Не надо меня любить за завтраки и чистый пол, люби меня за то, что я-это я. Как только я перестала выполнять возложенную и ожидаемую им на меня роль, я перестала быть нужной. У дочери некоторое время была аллергия, поэтому я готовила достаточно диетическую еду, понятное дело, она не такая аппетитная и не вызывает изжогу от одного вида. Он как будто не понимает этого. Капризничает и постоянно задает одни и те же тупые вопросы: а можно печенье? А можно блинчики? А пельмени то чего нельзя? Боже. Как же я задолбалась отвечать на глупые вопросы взрослого мужчины.
Убирая тарелки в посудомойку, вспоминаю, что сегодня записана в салон красоты на стрижку и уход, нет настроения идти. Может отменить? Параллельно смотрю в холодильник, на кухню зашел Максим.
–В холодильнике суп и индейка с рисом. На обед. – поворачиваюсь к нему лицом. – Я через пол часа поеду. -говорю тихо и размеренно, выяснять отношения и доказывать почему так, уже нет сил и желания.
–А пельмени можно?– вздыхаю и смотрю на него уставшим взглядом. – Ладно. Понял.
Собравшись, подошла к дочери поцеловать и сказать, что я поехала в салон красоты. Они с мужем собирали за столом пазл.
–Тебе карта наверное нужна?– уже мягче сказал он.
