Причины сомнений в продуктивности стоимостного подхода
Крушение привычной для нас системы мирового экономического жизнеустройства, похоже, стало свершившимся фактом. Вот как описывает события, произошедшие за неделю с 5–11 октября, главный экономист одной из российских инвестиционных компаний Сергей Егишянц:
…А началась неделя с известий из Германии, где банк Hypo Real Estate (HRE), еще на прошлой неделе получивший немалую помощь от других банков и правительства, неожиданно заявил, что выделенных ему €35 млрд недостаточно, ибо «внезапно обнаружились» новые проблемы…
Власти Бельгии и Люксембурга срочно продали операции рухнувшего неделей раньше банка Fortis… а в Италии с серьезными трудностями столкнулся гигант UniCredit…
Японские официальные лица изо всех сил старались сохранять внешнее спокойствие – но удавалось им это далеко не всегда… в Японии в минувшую пятницу разорилась крупная и почтенная (ей, как известно, было 98 лет от роду!) страховая компания Yamato Life Insurance.
Под угрозой разорения абсолютно всех системообразующих банков премьеру Брауну пришлось мгновенно отбросить свои размышления о «моральном вреде» вмешательства власти в рыночные процессы и спасти утопающих – правительство фактически национализировало все (!) крупнейшие банки страны… Один лишь вопрос остался неясным: разделит ли участь коллег единственный оставшийся на свободе крупный банк HSBC и произойдет ли в Великобритании полная замена финансового капитализма на финансовый социализм?
Между тем, глобальная паника породила грандиозные движения финансовых рынков – причем временами они полностью выходили за все мыслимые пределы, носясь вверх-вниз на десятки процентов за считанные минуты.
Начавшись в 2007 г. с ипотечного сектора, к осени 2008 г. структурный кризис в США перерос в мировой финансовый кризис, потребовавший непосредственного и срочного вмешательства мирового правительства, если таковым считать «большую семерку». На совещании в Вашингтоне помимо прочих вопросов рассматривалась и возможность приостановки действия всех мировых торговых площадок, обеспечивающих деятельность фондового рынка, до того момента, пока не будут подготовлены новые «правила игры» в торговле ценными бумагами.
Значение этого предложения даже не в том, будет ли оно когда-нибудь реализовано. Намного важнее признание правительствами наиболее экономически развитых стран того факта, что фондовый рынок может быть настолько неадекватным, что его отсутствие (пусть даже и временное) полезнее для экономики, чем продолжение работы. Это поистине беспрецедентное признание! Диспропорции накапливаются, и существенные колебания случаются и на других рынках. Однако никому и в голову не приходит «приостановить» работу рынка нефти или пшеницы.
Через несколько месяцев, выступая на Всемирном экономическом форуме в Давосе, В.В. Путин сказал:
Господин Шваб в своем вступительном слове предложил особенно не будоражить прошлое и не ковыряться в причинах происходящих событий… Я не намерен сейчас углубляться в эту тему. Напомню лишь, что всего год назад с этой трибуны звучали слова наших американских друзей о фундаментальной устойчивости и безоблачных перспективах экономики США. Сегодня же гордость Уолл-стрит – инвестиционные банки – практически перестали существовать.
