Хорошая девочка Лида (отрывок)
Вдоль маленьких домиков белых акация душно цветет.
Хорошая девочка Лида на улице Южной живет.
Ее золотые косицы затянуты, будто жгуты.
По платью, по синему ситцу, как в поле, мелькают цветы.
Ярослав Смеляков
ЧАСТЬ 1
Что наша жизнь - игра,
Добро и зло, одни мечты.
Труд, честность, сказки для бабья,
Кто прав, кто счастлив здесь, друзья,
Сегодня ты, а завтра я.
Так бросьте же борьбу,
Ловите миг удачи,
Пусть неудачник плачет,
Пусть неудачник плачет,
Кляня, кляня свою судьбу.
П.И. Чайковский - Опера "Пиковая Дама",
7 картина, Ария Германа
ГЛАВА 1
1965 год, город N
Слава вытащил из нагрудного кармана рубашки платок и отер пот со лба. В этом году август выдался жарким и даже ночью столбик термометра не опускался ниже двадцати пяти градусов по цельсию. Он глянул на часы, сверяя время с расписанием автобуса, и вернулся под козырек остановки.
Рядом весело болтали первокурсницы. У каждой в руках по учебнику. Слава прочитал название на корешке - “Введение в анатомию” и вздохнул.
Медички.
Таких вечером на танцы не дозваться, у них одна учеба на уме.
Но ладный стан обхватывали тонкие пояски, а расклешенные к низу подолы юбок раздувал невесть откуда прилетевший ветерок. И Славик любовался цветом молодости, вдыхая запах свежести и искреннего девичьего смеха.
Им только предстояло вкусить все прелести студенческой жизни, которая для него самого, выпускника Института инженеров железнодорожного транспорта, совсем скоро останется позади.
Подъехал автобус и Слава, пропустив вперед двух старушек с авоськами и первокурсниц, запрыгнул на подножку. Взметнулись ситцевые юбки, зазвенела мелочь и водитель, пригладив пальцами усы, проводил красавиц мечтательным взглядом.
Одна за другой, оторвав билетики от общей катушки, они заняли свободные места у входа. Слава показал водителю проездной и, скользнув глазами по хорошеньким личикам, прошел в конец салона, где занял последнее свободное место в проходе.
Как же хороша макушка девчушки справа! Шоколадные завитки уложены на прямой пробор и заплетены в две премиленькие косички. Руки тонкие, изящные, как и она сама.
Слава поднялся и, сделав два шага, оказался у красавицы за спиной. Платье нежного-голубого цвета с покатыми плечами, строгое и простое одновременно, только подчеркивало белизну ее нежной кожи.
Прижав учебник к груди, она смотрела в окно. Автобус тронулся от остановки и солнечные лучи заскользили по курносому носу, точеной шее и нежным девичьим ключицам.
Слава улыбнулся, в уме подбирая подходящую для знакомства фразу, когда звонкий и певучий, но глухой, словно доносившийся издалека, голос крикнул:
- Стой! Стой, кому говорят! Эй!
Слава повернулся и увидел бегущую к остановке девушку. Две рыжие косы хлестали по спине и платье цвета молодой листвы от бега задралось до самых бедер. Если бы не распахнутая от жары форточка, ее крик никто бы и не услышал.
- Отец, притормози! - позвал Слава и водитель недовольно глянул на него в зеркало заднего вида, но автобус, который не отъехал от остановки и десяти метров, все же остановил.
Рыжая девчонка влетела в салон через переднюю дверь, мгновенно заполнив собой все пространство. Кудрявая челка прилипла к высокому лбу, косы оплели тонкую шею и крепкий стан. Пухлые от природы алые губы расплылись в улыбке, которая повторилась в отражении серо-зеленых глаз.
- Ой, спасибо, как вы выручили, слов нет! Погодите, дяденька, не уезжайте, там сестры мои бегут, - она отсыпала из кармана мелочь за проезд и, ухватившись за поручень, высунулась из дверей, крича что есть силы. - А, ну, давай быстрее, что как неживые! - и засмеялась, возвращаясь в салон, без меры довольная собой.
Бабушки нахохлились, как злые воробушки, первокурсницы попрятали за учебниками улыбки, а Слава никак не мог оторвать глаз от той, что за секунду переполошила всех вокруг.
Сразу видно, из деревни. Городская бы так не опростоволосилась. В одной руке перевязанные бечевкой книги, в другой - маленькая кожаная сумочка на длинном ремешке. Наверное, тоже поступать приехала.
А девушка тем временем искала свободное место. Поравнявшись со Славой, она заглянула ему за спину и, дунув на прилипшую к виску непослушную огненную прядь, сказала возмущенно:
- Товарищ, вы мешаете. Дайте же пройти! - и когда Слава посторонился, юркнула на свободное место в конце прохода, на котором минуту назад сидел он сам.
И пока она усаживалась, Слава успел оценить и манящую юностью крепость ее телосложения, и простенький крой платья, и высокую тугую грудь.
И еще то, что всегда в первую очередь привлекало его в женщинах - живую и яркую натуру, от соприкосновения с которой в венах закипала кровь и бросало в жар.
Следом в автобус забрались еще две девушки, смутно похожие на первую. Такие же крепкие, сбитые, но без искры и на ее фоне словно выбеленные пылью.
Оплатили проезд и молча прошли мимо Славы в конец автобуса:
- Опять ты за свое, Зоя, сил нет! Что, не могла следующего дождаться!? - сказала та, что повыше. Темные волосы собраны в тугую косу, платье из серого хлопка застегнуто на все пуговицы.
- Ты и жди, а у меня первый экзамен через полчаса, и так опаздываю!
