Цвет нашей интеллигенции 19-го века. Буква "Е", "Ж", "З", "И"

«Даровитый преподаватель математики, необыкновенно искусно доказывающий, что дважды два – четыре для ученика и – пятиалтынный для преподавателя. Повторил эту истину в десятках тысяч экземпляров своих «руководств» по арифметике, принятых во всех почти учебных заведениях, и стяжал соответственное тому число пятиалтынных, а может быть даже и рублей». Вл. Михневич, «Наши знакомые».

Карьера будущей актрисы театра начиналась с суфлёрской кабинки Малого московского театра. Худенькая, высокорослая девочка из кабинки на уровне ног актёров и актрис на сцене с упоением, до слёз в уголках искрящихся глаз, взирала на игру знаменитостей. Знаменитый Иван Самарин в роли Молчалина («Горе от ума» А.С. Грибоедов) с его длительными паузами сводил её с ума не только своей игрой, но и боязнью, что актёр призабыл текст. Худенькие пальчики ладоней сжимались в единый кулачок, и она была уже готова шептать текст своему кумиру. Она с нетерпением поглядывала на своего отца, исполняющего обязанности суфлёра, толкала его в бок своим детским кулачком. Тот только снисходительно улыбался в ответ, зная заранее, что эта пауза преднамеренная. А роль Хлестакова («Ревизор» Н.Гоголя) в исполнении её любимца неоднократно вызывала у неё девичий смех, который она, чуть не опоздав, заглушала плотно прижатыми ладонями к своим широко расплывшимся в гримасе улыбки губам. Именно в этой маленькой и душной кабинке зарождалась жажда выступать на сцене самой. Ей рисовались картинки своего исполнения ролей героинь, виденных из темноты суфлёрской будки. Ещё никто из играющих на сцене не подозревал, что на них взирает горящими огоньками глаз, будущая звезда сцены, драматическая актриса, Мария Николаевна Ермолова.

В девять лет девочку отдают учиться в театральное училище по классу балетного мастерства. Читатель спросит у меня, – а почему не драматическое отделение? Могли бы спросить у дочурки – к чему у неё сердечко лежит. Объяснение простое – драматическое отделение училища было в загоне. Можно сказать, его в этот момент не существовало. И.В. Самарин , заведовавший драматическим классом, сложил с себя эти обязанности, а нового руководителя долгое время не могли подобрать. Поэтому пришлось неуклюжей от рождения с угловатыми движениями рук и ног девушке безуспешно оттачивать до отвращения разные балетные па. Годы обучения идут. Отец Марии, видя страдания дочери, решил показать её И. Самарину на предмет возможности перевода на драматический класс. Но ужас, он не видит в угловатой девушке таланта актрисы и отправляет её играть «кактусы» в балетный класс. Слёзы, слёзы – но огромная уверенность, что она будет знаменитой актрисой на её уже родной сцене, сохраняется. Случай. Он может повернуть жизнь к падению, может возвысить до небес. Канун Нового 1870 года. Одна из актрис, исполняющая не последнюю роль в рождественском спектакле заболела. Замены найти не могут. Все задействованы в праздничных спектаклях. Подруга по училищу, Семёнова, мать её была известной оперной певицей, предложила приме Малого театра Н.М. Терентьевой на вакантное место в спектакле взять дочку суфлёра. Не удивляйтесь – с годами уже сложилось так именовать Марию Ермолову в театре. Терентьева, взяв пробы таланта Марии, осталась в своём мнении на позиции, данной Самариным. Но ситуация была безвыходная, существовала угроза срыва показа спектакля. Скрепя сердцем, Марию поставили на исполнение роли. Спектакль успешно прошёл. На завтра все московские газеты в театральной рубрике пестрели новым именем, обогатившем театральные сцены древней столицы. Это было начало восхождения новой театральной звезды на подмостках театра.

Советская новая власть благосклонно отнеслась к актрисе. Как ни как её дед был крепостным. А значит, Мария Николаевна была из своих, угнетённых классов. И её величавая, сценическая поза олицетворяла крепость и нерушимость главных классов социализма: рабочих и крестьян.

По биографии А.П. Ермолова наглядно просматривается история войн Российского государства, проводимых на рубеже 18-19 веков. Почин его боевой службы начинается с 1794 года, когда он в составе дивизии Дерфельдена офицером-артиллеристом участвовал в подавлении Польского восстания во главе Тадеуша Костюшко. Второй раздел в 1793 году Речи Посполитой между её тремя соседями: Австрией, Пруссией и Россией заложил основу недовольства и ненависти к своим соседям у польской шляхты. Первый раздел они, ещё молча «проглотили» – Российское государство практически вернуло себе свои исторические земли. Второй раздел породил неугасаемую жажду вернуть отторгнутое. Нужен был только лидер. Вскоре он выявил себя – Тадеуш Костюшко. Поднаторев в борьбе за независимость США на далёком континенте, он, вернувшись на родину, возглавил начавшееся польское восстание за независимость Речи Посполитой. Императрица Екатерина II, удовлетворённая деятельностью А.Суворова по усмирению Пугачёвского восстания, назначает его, ещё не фельдмаршала и тем более не генералиссимуса, во главе корпуса, снаряженного для подавления восставших. Итог кампании: восстание подавлено, А.Суворову присваивают фельдмаршала, Т.Костюшко получает «прописку» в одной из камер Петропавловской крепости, а наш герой очерка удостаивается заслуженной награды, ордена Святого Георгия 4-ой степени. И, конечно, произошедшее восстание обусловило вскоре произошедший, последний радел остатков Речи Посполитой в 1795 году, с входящим в её состав Великим княжеством Литовским. То, что Польша оттяпала у Российского государства во времена Смутного времени, она вернула сполна. Двести с лишним лет потребовалось для «поворота поезда истории» вспять – независимая Польша и Литва появились вновь на политической карте мира. Земелька государства поубавилась, но и проблем стало не видать от этих былых завоеваний. Жителю Урала да и большинству простого народа Российского государства мало толку от того чья Варшава – наша или ещё хрен знает кого. Сортир у большинства как был во дворе, а не в доме туалет, так и осталось – западная культура не прививается. На то есть свои вековые традиции.