Она открыла глаза и о чём-то задумалась. Несколько секунд Наони возвращалась в реальность дня. Думая о чём-то важном, она медленно носом набрала полную грудь воздуха и, закрыв глаза, прогнулась, изгибая шею и спину, и вытягивая руки, лёжа на постели. Нежась в белоснежных простынях, пододеяльнике и подушках, в пеньюаре персикового цвета милое создание разбудило мужчину, который улыбнувшись с закрытыми глазами, попытался обнять её. Создание выскользнуло из бурлящей пены постели, окончательно сбросив бардовое покрывало, и так сползавшее с края большой кровати и, подойдя к бардовым занавесям, приоткрыло их, открывая окно.
– Ещё так рано, Наони, – сказал мужчина.
– Не хочу пропустить рассвет, – сказала она.
– И откуда у тебя столько энергии!
Она стояла у окна, вдыхая свежий воздух. Высокая, с хорошо развитой фигурой и прекрасными пропорциями, с восходом солнца распрямляясь и как бы пробуждаясь, Наони впитывала энергию светила. Миниатюрный пеньюар подчёркивал длину её ног, а короткая стрижка позволяла рассмотреть в первых лучах солнца задумчивое выражение её лица. Сейчас это был портрет в профиль. Она была похожа на царицу Нефертити, на ту, которую мы себе представляем перед мысленным взором. Лебединая шея, бронзовая кожа, аристократические черты лица, длинные пальцы и не очень тонкие щиколотки. Освещение играло свою партию. Портрет голограмма ещё передавал и плавное, глубокое дыхание и размеренное движение век. Наони смотрела на Атона, как Нефертити на Эхнатона, но мысли их были не здесь. ”В стремительном полёте стрелы есть момент отсутствия и движения, и остановки…”
Ещё один глоток свежего воздуха и Наони медленно вышла из спальни, пройдя в соседнюю комнату, прекрасно обставленную в классическом стиле деревянной мебелью цвета морёного дуба и тёмной вишни. Ей вообще нравилась его квартира с дорогой обстановкой, и особенно тем, что окна спальни выходили на восток и вид из них позволял улицезреть горизонт.
В ванной комнате с большими зеркалами и в мраморе, с умывальным столиком из натурального камня, Наони привела себя в порядок. Переодевшись в кабинете в платье цвета графит, с воротничком, большими пуговицами, длинным рукавом и аккуратными погончиками, надев облегающие кожаные сапожки на высоком широком каблуке и накинув короткое лёгкое меховое манто, Наони вернулась в спальню и, присев на краюшек постели, нежно погладила лицо мужчины. Он проснулся, взял её руку, поцеловал и прижал к своей щеке.
– Ты много значишь для меня, ты же знаешь! – сказал Жан.
– Да, милый – улыбаясь, ответила Наони.
– Сейчас ты нужна мне более, чем когда-либо. Помни об этом, когда строишь свои планы, – выбираясь из неги и присаживаясь рядом, сказал мужчина.
– Всё будет хорошо. У тебя сегодня тяжёлый день. Думай, как победить дракона. Я всегда рядом. Ты мой план, – нежно целуя Жана в губы, прошелестела Наони.
Он поцеловал её руку и она, выходя из квартиры, накинула шляпку с не очень длинными полями.
Утро было по-весеннему прохладным, солнце ещё не успело согреть начало этого дня. Через полчаса на своём авто Наони приехала домой. Поднявшись на последний этаж красивого дома в центре старого города, войдя в свои апартаменты, она аккуратно сняла всю одежду, отправив её в надлежащие места, налила большой стакан воды, достала из холодильника несколько кубиков льда и лимон. Выдавив две половинки лимона в стакан с водой и льдом, Наони открыла окно и, наблюдая за движением солнца, медленно выпила содержимое. Её задумчивое состояние продолжало отражаться во всём, в настроении, в манере поведения, даже в движении глаз не было никакого ” полёта стрелы”.
