1. Одиноко берёза мне смотрит в глаза…
Одиноко берёза мне смотрит в глаза
И как будто пытается плакать.
Вот опять не сумел я тебе рассказать,
Какая в душе моей слякоть.
Словно осень в неё поселилась навек
С ноябрём, как и я, одиноким,
Потому что до боли родной человек
Обернулся до боли далёким.
Злая жизнь разлучила с тобой навсегда,
Но в душе я тебя сохранил,
Потому что люблю, как никто никогда
Никого на земле не любил.
Зимних духов свершится холодная месть,
И весна их осудит, карая.
Я живу, ибо ты на земле этой есть,
Каждый день без тебя умирая.
Даже ночью, во сне и в наивных мечтах
Я твой взгляд, словно ветер, ловлю.
Как жесток этот мир, где нельзя просто так
Подойти и сказать: «Люблю…»
/лето 1999/
Старый тополь за моим окном
Облака вдыхает словно дым.
Белый Ворон в зеркале моём —
Отраженье, ставшее моим.
Для чего спустился ты ко мне?
Почему с другими не летел?
Песню ветра звёздам и луне
Петь не мог ты, или не хотел?
Не хватает крыльев у тебя,
Или не такие, как у всех?
Тает голос твой среди дождя —
Может, не рассчитан он на смех?..
Белый Ворон, вечно одинок,
Чёрной стаей презираем ты.
Быть изгоем – твой жестокий рок,
Дождь смывает планы и мечты.
В безрассветной полночи сырой
Мечешься один ты на один
Со своей отравленной душой,
Свет мерцает где-то впереди.
Звёзды говорят: «Гордись собой.
Белый ты один, а чёрных – мрак!»
Звёзды – свет, но их полёт – не твой,
Жить тебе средь чёрного пера.
Я ж, как ты, за встречу с каждым днём
Вязким одиночеством плачу.
Я устал и в зеркале моём
Видеть тебя, Ворон, не хочу!
Крик, и рвёшься в небо, расколов
На прощанье зеркало моё,
В танец молний – огненных хлыстов.
Может, в них спасение твоё?..
/июнь 2000/
Осень мёртвым пожаром зажглась
Собирать недобитые листья,
Недопитые души и грязь,
Чтоб закрасить потом серой кистью.
В небе музыкой мрачной луна,
Воздух холодом древним окрашен.
Ты спокойна идёшь и бледна,
Взгляд прекрасен, печален и страшен.
Ты идёшь, непонятная всем.
За спиной крылья – чёрное, белое…
Длинный плащ их скрывает совсем,
В полы вгрызлась грязь озверелая.
Ты хотела бы петь о любви,
Но слова этой песни не знаешь.
Не услышишь – зови не зови.
С тёмных губ чью-то кровь вытираешь —
Кто-то завтра проснётся в аду…
/октябрь 2001/
4. Соло лопнувшей струны…
Соло лопнувшей струны, холод пальцев над огнём.
Бесконечность, из небес моросящая дождём.
Перевёрнутыми окнами смотришь мне в глаза,
На щеке твоей чужой загорается слеза.
Не успел перевернуть, чтобы в окнах вспыхнул свет.
На застёгнутую грудь не поместится рассвет.
Холод ночи крепко держит, отпускает лишь по парам.
Одному тепла нет видеть, как размаху без удара.
/октябрь 2002/
5. Растворили таблетку беды…
Растворили таблетку беды
В океане людского бесстрастия.
Разломили предчувствием льды,
Заплевали рассветы ненастьями.
Запалили пожаром весну,
На крови согреваясь от холода.
Для чего разбудили войну —
Чтоб вороны не сдохли от голода?..
/30 октября 2002/
6. Светлый радостный город…
Светлый радостный город, построенный
На костях увлечённых строителей;
Эликсир долголетья, настоянный
На бессмертии пьяных водителей;
Красота и богатство одежды
В вечной гонке цены с голым телом;
Запоздалость и ложность надежды
По сравнению с чёрным и белым;
Дождь, убивший себя пониманием,
Что полил восковые цветы —
Всё в растопку для солнца Сознания,
Под которым сгорают мечты…
/ноябрь 2002/
Тёмный ветер, светлый дождь,
Окна ранят пустотой.
Бой часов – кого-то ждёшь.
Провались и тихо спой
Про погоню за теплом,
Про непойманный ответ,
Про попытку и надлом,
Про несбывшийся рассвет.
Яркий холод, мутный зной
Одинаково убьют.
Ты хотела с головой —
Получила пять минут.
Чей-то голос в небесах,
Предлагая, не зовёт,
Хочет крови на руках.
Промахнись, и он уйдёт.
Положи на стол тетрадь
И заплюй её душой.
Не давай себе мечтать,
Провались и тихо спой…
Отмахнись от всех крылом,
Раз лететь уже невмочь.
Ночь от боли станет днём.
Ты – такая же, как ночь.
/13 ноября 2002/
Чёрные реки сбиваются в стаю,
И вместе бегут до холодных морей.
Время молчит, но оно понимает,
Куда мы кладём слишком умных царей.
Время не знает такого ответа,
Который хоть кто-нибудь сможет понять.
В белом не спрячешь ты душу от света,
И камень с неё в одиночку не снять.
Память насилует старые раны,
Не дав затянуться, зажить насовсем.
Снова насыплет пустые курганы
На белом листе неродившихся тем.
Время свернётся кольцом на пороге,
Но, снова застыв, не позволит остыть.
Может, смягчившись, подскажет дороги:
Одну – в никуда и одну – в может быть.
/декабрь 2002/
Голос тела – голос мрака,
Плач луны на тризне дня.
Как безглазая собака
Ветер тычется в меня.
Впереди маячат спины,
На снегу же – ни следа:
Кто летит, а кто-то сгинул,
Кто – ОТТУДА, кто – ТУДА.
Позади смеются лица,
Не узнавшие своих.
Но зиме не вечно длиться,
Станет грязью и для них,
Окунёт с башкой в фундамент
Из любви и нечистот…
Кто-то сверху молча глянет,
Не признав своих, уйдёт…
/январь 2003/
10. История одного города
Поле травами засеет печаль
Там, где раньше славный город стоял.
В нём незнавшие рубили сплеча,
Чтобы знавший, затаившись, молчал.
Где на двух прохожих – пять палачей,
А на тех – слепой судья без очков.
