Слегка накренившись на левый борт, самолет быстро поднимался над белоснежными барханами густых облаков. Матовую голубизну неба над ними тонко протыкали предутренние звезды. Крошечные белые точки медленно растворялись в стремительно выцветающей дали. Позади оставались дубайские небоскребы, а впереди ожидала немного пугающая, но от этого еще более захватывающая неизвестность.
Это был 2010 год. Москва густо утопала в удушливых дымах лесных пожаров, а я летел в Йемен – в первую в своей жизни длительную заграничную командировку. Добиться ее стоило огромных усилий.
Окончить МГИМО с достаточными для поступления на службу в МИД результатами мне не удалось. Впрочем, было вообще удивительно, как я ухитрился получить диплом. Оставшись после развода родителей один в незнакомом городе, я был вынужден начать работать со второго курса.
Времени на добросовестное освоение двух обязательных для студента дипломатического вуза языков – арабского и английского в моем случае – не хватало. Я с трудом сдал государственные экзамены на слабые четверки и, закономерно получив отказ в министерстве, пошёл работать по специальности – журналистом-международником на военном телеканале.
Еще два года кропотливых занятий над словарями и грамматическими справочниками после окончания института потребовались, чтобы наверстать упущенное и пройти, наконец – хоть и на минимально допустимом уровне – языковые испытания в МИДе.
Предложенный департаментом кадров выбор стран был скуднее моего словарного запаса на арабском и английском языках вместе взятых – Ирак или Йемен. От Ирака отказался сразу. Не только потому, что пожалел мать, и без того натерпевшуюся переживаний во время моих многочисленных репортерских командировок в неспокойные точки, но и потому что сам всегда ценил личное благополучие и безопасность выше сомнительной возможности щегольнуть мишурным геройством.
Тем более что и впечатлять уже было некого. Ведь восстановить отношения с Оксаной так и не удалось…
Оксана Романкова была моей давней знакомой и одной из первых моих девушек. Училась на курс младше на том же Факультете международной журналистики, что и я. Ворвалась в мою жизнь резко и напористо, как обжигающе-ледяной полярный норд-ост – словно подстать суровой природе Соловецких островов, на которых мы с ней познакомились во время гуманитарной студенческой экспедиции.
Мы пробыли вместе непростительно дольше того времени, какое потребовалось, чтобы полностью уничтожить любые надежды на возобновление отношений с моей предыдущей девушкой Настей. Впрочем, к тому времени, когда началось мое оформление на работу в МИД, и с момента разрыва отношений с Оксаной прошло уже несколько лет.
✵ ✵ ✵
– Несколько – это сколько? – пытливо поинтересовался не по годам обрюзгший офицер в департаменте безопасности.
– Ну если это так принципиально, – начал я, почти физически скрипя извилинами, высчитывать, когда она сошлась с тем верзилой, с которым, кстати, ребята говорили, недавно рассталась, – то где-то три с половиной года, может, чуть больше.
– Да принципиально-то, собственно, не это, – многозначительно кивнул офицер, взорвавшись кашлем заядлого курильщика, – а то, что вы не женаты. Просто так что ли, думаете, у Высоцкого про «шпионок с крепким телом, ты их в дверь, они в окно…»?
– И что делать? – поинтересовался я.
– Жениться. Что еще? – как будто озвучивая общеизвестную истину всплеснул руками собеседник. – Тогда вам во многих отношениях будет проще на госслужбе. Тем более в загранкомандировке. Уж поверьте мне-е…
– За оставшиеся до отъезда несколько месяцев вряд ли успею, – разочарованно ответил я. – Может, попробую другие способы упрощения жизни на госслужбе, если таковые есть?
– Конечно, есть! – насмешливо хмыкнул он. – Вот признайтесь, вы же, наверное, как вся молодежь сейчас… вот этой ерундой, как там ее… в Интернете занимаетесь?
– Какой ерундой? – не сразу понял я.
– Ну, вот все эти сайты ваши, будь они неладны, – нетерпеливо потряс он ладонью перед собой.
– А, соцсети? – догадался я.
– Сети эти ваши, да, мать их… они самые! – офицер многозначительно ткнул пальцем в давно не беленный потолок. – Вот я когда училище оканчивал, сложнейшее задание было – составить чей-нибудь психологический портрет. А сейчас что? Интернет открыл, страницу человека просмотрел – и все готово!
– И что теперь? Удалять? – спросил я, пересиливая себя.
– Подчистую, – по-отечески посоветовал он. – Чтобы духу вашего там не было…
✵ ✵ ✵
Вернувшись домой и решив повременить с удалением аккаунтов в соцсетях, я написал в одной из них Оксане. Скинул ей свой телефон и попросил перезвонить, если она еще не забыла, кто я такой.
Звонок с незнакомого номера раздался через час: «Андрюша, не поверишь! Только сегодня с утра перечитывала твои стихи». Как выяснилось, она снимала квартиру недалеко от меня – тоже в Южном Бутово.
Вечером мы сидели в кафе и смотрели друг на друга очень любопытными глазами.
– Начать все с чистого листа? – задумчиво повторила она мой вопрос.
